Вокруг, везде и всюду (СИ)

Продравшись сквозь быстро уплотняющиеся ряды голых тел, мы вышли на поляну Кейфовой Пасеки. Трава пахла персиками, цветы — духами. Лепестки их меняли цвет в зависимости от направления ветра.

Над ульями вились крупные размером с мобильник пчёлы.

— Прикрывайте голые участки тела, — предупредил я.

Позавидовал Ринату: укутавшись в свой плащ, быстро миновал Кейфовую Пасеку.

Кейфовая Пасека первое место, которое посещают глупые туристы, впервые попавшие в альт. Большинство считает, что альт — это пространство удовольствий. Вроде Таиланда или Диснейленда. Многие вообще дальше Пасеки и не ходят. Им достаточно укусов пчёл.

Рой насекомых атаковал нас. Не сбавляя хода и прикрывая голову рюкзаком, я бежал вперёд.

Парменид споткнулся о цветок и упал. Пришлось подать ему руку. Пчела загнала жало под кожу Пармениду. Отпрыгнула, оттолкнувшись лапками от моего рукава, развернулась в полёте и впилась мне в шею.

В глазах у меня закружились красные пятна. Замер, поражённый ощущением небывалого счастья. Оксана, Ринат, покушение на Президента — всё это стало чрезмерной декорацией. Даже моё тело существовало лишь для того, чтоб появилось место для укуса.

Крики покусанных охранников, жужжание пчёл и трепет листьев превратились в сладостное поскрипывание, как кровать во время секса. Поскрипывание усиливалось, делалось ритмичнее. Хотелось приплясывать в такт.

Сдерживая танцевальный порыв, я нагнул голову вперёд, и с разбега стукнулся об улье. Даже боль удара пчелиный яд превращает в наслаждение. По опыту знал, что резкая смена ощущений поможет скорее протрезветь.

Красные пятна в моём зрении постепенно розовели. Смог увидеть, что Парменид катается по траве, срывая с себя одежду, подставляя тело под новые и новые укусы. Второй боец делал то же самое. Остальные, накрыв головы куртками, смотрели сквозь щёлки на меня, ожидая приказаний.

Бойцы охраны оказались обузой, а не подспорьем.

— Ладно, — вздохнул я. — Ждите. Парменида скоро отпустит. Потом используйте вторую страницу раздела «Операторы и реагенты». Она вернёт вас в Акорду. Дальше пойду один.

Кейфовая Пасека сильно задержала меня, но полностью замести следы Ринат не смог. Я уверенно двигался вдоль знакомого коридора с окнами и дверями. В конце должен быть лифт, который на этот раз доставит меня к цели.

Дырка от пули на месте. Даже обронённая одним из бойцов зажигалка валялась на полу.

Вошёл в лифт и нажал любую из кнопок — они ведь все восьмёрки. Пока ехал, готовился к встрече. Застегнул куртку, чтоб не мешала движениям. Перешнуровал кроссовки. После недолгого раздумья, бросил на пол рюкзак. Толку от него больше нет, а в драке помешает.

Двери раскрылись раньше положенного.

Вместо того, чтоб внимательно осмотреть фактичность и подлинность декорации, торопливо ринулся вперёд. Мысли о том, что Ринат почти добрался до Президента, и что Оксана до сих пор у террористов, помешали вдумчивости.

А ведь вдумчивость — это основное, что я требую от новичков на тренингах перед первым заплывом в альт.

Так я влип в Ринатовскую ловушку.

Глава 16. Восьмои кружил в девятом

— Ёклмн, фотограф, куда ты прёшь?

Оксана оттолкнула меня обратно в кабину.

Она была ещё прекраснее, чем на снимках, что я сделал в нашу первую встречу в кафе.

— Ну, и что молчишь опять? Смотри, на туфле след оставил своими кроссачами.

Упал на колени и стал носовым платком вытирать грязь на её туфельках. Футляр с фотоаппаратом, всё время сваливался вниз. Я больше поправлял фотик, чем вытирал.

— Господи, ну, ты тип. Дома протрёшь. Поехали. Какой этаж?

— Восьмой, вроде бы…

— Не помнишь собственный этаж? Ну, ты точно гений. Они все с придурью. На, возьми у меня сумку, там костюмы для фотосессии.

Кабина поехала вверх. Стоя спиной к Оксане, боялся повернуться.

Всегда неловко находиться рядом с людьми, когда меня не отделяет от них хотя бы пара метров. Поэтому лифтом не пользуюсь. Боюсь, что в приступе бешенства изобью попутчика фотоаппаратом.

А с Оксаной было и того сложнее. Хотелось быть как можно ближе к ней. Обнять через одежду. Прикоснуться к голому телу я ещё не готов. Даже с ней. Тем более в лифте.

Аромат парфюма Оксаны пронизывал насквозь.

Вдобавок Оксана жевала жвачку. Милое чавканье. Причмокивание. Бульканье втягиваемой слюны бросали меня в дрожь.

— Так ты зачем побежал меня у лифта встречать? — Спросила она. — Боялся, что заблужусь?

— Лифты это ежедневный и бессмысленный риск. Знаешь, какая на самом деле статистика аварийности?

— Ну, типа, спасибо, что спас мне жизнь.

Дома всё готово к съёмкам. На одну стену натянул серую ткань, что нашёл на чердаке. Предварительно пришлось сильно помучаться, вручную стирая её в ванне.

Свет выставлен.

Один отражатель у меня был. Был и старенький посеревший софтбокс. Диффузор и рефлектор попросил в долг у знакомого. Как фотограф фотографа, я его презираю, но знакомый хорошо зарабатывает, принимая унизительные заказы на фотографирование свадеб, поэтому приходится делать вид, что ценю его дружбу, хотя ценю лишь возможность одалживаться.

Оксана ушла переодеваться в кухню, куда я отнёс сумку с костюмами.