Вокзал Техас – Луизиана

Да и как его можно было не полюбить? Он предназначен был судьбой, и Лилия это поняла, как только увидела Патрика. В тот момент, когда взгляды их встретились, её, как будто, пронзило с головы до ног. Волоски на коже поднялись и зашевелились. Такого сильного эмоционального всплеска девушка никогда не ощущала. Было такое чувство, что Патрик сквозь глаза заглядывает ей в душу. Он за одно мгновение увидел всю её прошлую жизнь и настоящую.

Лилия, всё ещё глядя молодому человеку в глаза, протянула руку и почувствовала через грудные мышцы Патрика его колотящееся сердце. Оно билось так быстро и часто, что можно было подумать, что у юноши тахикардия. Видимо, химия, внезапно возникшая между ними, поразила их так глубоко в сердца, что не принять её или, ещё хуже, сопротивляться ей, было бы преступлением.

– Откуда ты приехал? – только и смогла выговорить девушка.

– Из Вьетнама, – сорвавшимся голосом процедил Патрик.

– Слава богу, что ты вернулся живой! – Лилия бросилась ему на шею, чтобы обнять, как будто знала этого человека не пять минут, а всю свою жизнь.

– Милая девушка, но кто вы? Может, я вас знаю, но, к сожалению, забыл. Я получил травму во Вьетнаме и, возможно, у меня провалы в памяти. Хотя такую красотку я точно бы вспомнил.

Лилия смутилась, и щёки покрылись румянцем. Она отпустила руки с шеи Патрика и отошла в сторону. Прислонившись к дереву, посмотрела на него и медленно выдохнула.

– Меня зовут Лилия, а живу я… вон в том доме рядом с большим дубом. Это дерево растёт тут уже триста лет, он видел многое и знал несколько поколений моей семьи. Когда мне плохо и я хочу спрятаться ото всех, я залезаю на дерево и мечтаю о том, как стану птицей и улечу отсюда далеко-далеко, туда, где меня никто не найдёт.

– И часто ты мечтаешь стать птицей и улететь отсюда?

– Раз в неделю точно. Но последнее время я приезжаю домой только на каникулы, поэтому больше не мечтаю.

– А хочешь, я расскажу тебе о своей мечте?

– Конечно, хочу, но лучше всего мечтается, когда тебя никто не видит и не мешает думать о сокровенном. Пойдём, Вьетнамец, я покажу тебе это место, там, правда, здорово.

Лилия, взяла за руку Патрика и повела его по дорожке в сторону своего дома. Парень и не думал сопротивляться, ему нравилась эта игра. И Лилия тоже очень нравилась, настолько, что он не хотел выпускать свою руку из её руки. А ещё он очень хотел поцеловать эту загадочную девушку.

– Скажи мне, у тебя есть имя или я так и буду называть тебя Вьетнамцем? – Лилия лукаво улыбнулась Патрику, и ветер растрепал её золотые волосы. «Она прекрасна, как освежающий дождь в знойный день», – подумал Патрик и убрал с её лица прядь волос.

Они подошли к огромному дубу, который и правда рос рядом с домом Лилии. Его могучие ветви обвивали дерево со всех сторон. Оно как будто защищалось от непрошенных гостей таким образом. А старый корявый ствол, испещрённый вековыми морщинами, был таким необъятным, что за ним можно было спрятаться парочке влюблённых и устроить там себе гнёздышко.

– Меня зовут Патрик Джонс, – улыбнулся молодой мужчина и, присвистнув, посмотрел на дуб. – Вот это громадина! И как на него залезть? – спросил он, оглянувшись на Лилию. Девушки нигде не было, она испарилась, оставив лёгкую дымку аромата своих волос.

– Я здесь, подними голову, – откуда-то сверху раздался приятный женский голос.

– Лилия, птичка моя, как ты туда залетела?

Девушка рассмеялась звонким смехом, пронизывающим до глубины души. И от этого смеха тоже хотелось смеяться и не думать ни о чём плохом. Ни о молодых ребятах, ввязанных во Вьетнамскую войну и оставляющих во вражеских джунглях молодость и жизнь. Ни о душевных ранах, которые причиняли боль. Ни о погибшем отце, которого почти не знал, но каждый год ездил на могилу в родной Техас. Этот волшебный смех излечивал раны и помогал жить дальше.

– Залезай с другой стороны, я тебе помогу. Ну, давай, Патрик, что ты застыл как вкопанный? – Лилия смотрела на парня и не видела, куда направлен его взгляд. А молодой Джонс не мог оторвать глаз от груди, которая была видна ему так отчётливо благодаря глубокому декольте платья.

Когда Лилия наклонилась, чтобы подать ему руку, вот тут-то прекрасные молодые груди с маленькими светлыми сосками буквально выпорхнули из платья и почти коснулись его лица. Так близко он ещё не видел грудь женщины, да и далеко тоже. Он никогда не был с женщиной и не знал, как это – касаться женского тела и любить его по-настоящему. Не знал до этого самого момента. В его брюках что-то шевельнулось, и он понял, что хочет обладать Лилией здесь и сейчас.

Смутившись от увиденного, Патрик постарался успокоиться и сделать вид, что ничего не произошло. Он подал руку Лилии, чтобы она помогла ему забраться на дерево.

– А где ты живёшь, Вьетнамец?

– На этой же улице, только в трёх кварталах отсюда. Но в этот город приехал недавно. Родился я совсем в другом месте, в штате Техас. Знаешь, где это?

– О, милый Патрик, я нигде не была кроме родного города и фазенды нашей с Уиллом бабушки. Поэтому я и хотела бы стать птицей, чтобы увидеть наш чудесный мир.