Вокзал "Техас - Луизиана"

— Да, хорошо. Я понял твои мотивы. Может, ты и прав, но ты не лежал там и не знаешь, как это!

— Да, не знаю. Может, просветишь меня? — начал выходить из себя Марк.

— Не нарывайся! Хоть ты и тренируешь спортсменов, дать тебе в нос я сумею! — крикнул Твен.

— Извини, брат, покипятился. День сегодня не задался с самого утра, — и тут Марк вспомнил, что в квартире оставил женщину, которую не хотел больше видеть.

— Так о чём это я говорил? Да… о портрете нашей матери. Так вот, я думаю, что мы оставили его в Льюисвилле, в Техасе, когда уезжали оттуда несколько лет назад.

— Не знаю, Твен, мне кажется, мы его брали с собой. Я помню, как положил рисунок в прикроватную тумбочку. А потом… не помню…

— Подожди, Марк, надо хорошенько подумать. Это, чёрт побери, важно! — Твен начал судорожно ходить по комнате, вцепившись себе в волосы.

— Успокойся, Твен, успокойся, прошу тебя, это же просто рисунок.

— Ты дурак? Это не рисунок, а портрет нашей матери, понимаешь ты это или нет? Фотографий её у нас нет, свидетелей, кто знал её, у нас нет. Где она — мы не знаем! Жива ли она — мы не знаем! Нашего отца убили в день нашего рождения, и кто убийца — мы не знаем! А ты просишь меня успокоиться?!

 —Твен, братец, тише, тише… Откуда столько мыслей и как давно ты с ними живёшь?

— Достаточно! — Твен сел на диван и посмотрел на потолок. — Я начал размышлять об этом, когда лежал в больнице. Когда мне становилось легче и я не помышлял о самоубийстве, я думал обо всём. О нашем тяжёлом детстве, о матери, об убитом отце. И не понимал одного: почему до сих пор мы не знаем ответов на эти вопросы? Почему, Марк?

— Ну не знаю, я как-то не задавался этим вопросом. А чего тут разгадывать? Отец умер или его убили за что-то, может, в пьяной драке, я не знаю. Мать нас бросила, потому что решила, что не сможет одна воспитывать детей без мужа.

— Нет, тут что-то не то. Я тебе не рассказывал, но когда я однажды сбежал… Помнишь?

— Да, помню, ты бросил меня, как наша мать бросила нас, когда мы только появились на свет.

— Ну, не преувеличивай. Меня не было-то, наверное, месяца два. Так вот, я жил тогда у старика Майкла, я ещё рассказывал про него. Очень умный старик и очень добрый. Он мне много чего наговорил тогда: и про мать нашу, и про отца, и про Уилла Брауна.

— Что рассказывал-то?

— Я сейчас уже не помню: столько лет прошло. Одно у меня тогда сложилось впечатление: что всё непросто там было. Я не придал значения этому, а надо было бы. А ты помнишь тот день, когда Красавчик отомстил за нас Уиллу?

— Конечно, помню, такое не забывается. Всё началось с того, что Уилл меня крепко побил, да и ты вернулся тогда только из больницы. После этого, кажется, у тебя начались приступы.

— Да, после этого…

1985 год, Льюисвилл, штат Техас

...Приступы Твена начались ещё в раннем детстве, наверное, после того мерзкого случая, когда он подрался с отцом. Подрался, ха-ха, это не то слово. Учитывая, что он был малявкой, а отец — огромным бугаем, борьбой это назвать было сложно. Одним ударом он укладывал мальчишку на землю: пять-четыре-три-два-один — нокаут! Он столько раз бил приёмыша по голове и по почкам, что писать кровью становилось обычным делом. Голова Твена напоминала футбольный мяч — одни шишки и гематомы, которые не успевали проходить, как нарастали новые, словно грибы после дождя. От сотрясений мозга начались непрекращающиеся головные боли. Затем кошмары, которые преследовали Твена каждую ночь. Только в его снах, в отличие от снов Марка, к нему приходила не мать, а пьяный Уилл с кнутом и бил его за просто так, потому что ему было весело. И всегда кричал одно и то же: «Ты мне не сын и никогда им не станешь, вбей это в свою маленькую пустую голову!» После этого Твен просыпался.

Несколько раз мальчик лежал в больнице, его подлечивали и отпускали к «любимому» папаше. Он просил врачей, умолял, чтобы они дали ещё один денек. Но никто даже слушать не хотел — его не оставляли в больнице, а отправляли домой долечиваться.

— У тебя там братик один, ждёт тебя. Без твоей защиты он долго не продержится, — говорилаодна сердобольная медсестра. — Твоя мама не хотела бы, чтобы ты оставлял брата одного, вы друг у друга защита и поддержка. Вы половинки одного целого: когда одному плохо, то и другой страдает.

— Откуда вы знаете, что хотела бы моя мама? Её нет с нами! Она нас бросила, а значит, ей на нас наплевать!

— Я знала твою маму, когда она приехала в этот городок с твоим отцом, твоим настоящим отцом. Они были прекрасной любящей парой и очень хотели детей. Когда она носила вас в своём животике, она часто разговаривала с вами таким тихим, ласковым голосом. Бывало, сядет на скамеечку в парке, рукой поглаживает живот и песенки напевает. Она вас любила, это правда, а если и оставила вас, то не по своей воле, видимо, причина у неё была какая-то, веская и важная.