Волчара

Все осуждающе на меня посмотрели, а Машка сказала:

– Противно тебя, Родион Зверев, слушать. Циник ты и богохульник.

– Вот-вот, – поддержал ее Дух. – Циник – он циник и есть. Или, говоря по-русски, ёрник. Не надоело ёрничать, Зверек?

Хотя слова Духа и звучали осуждающе, было видно, что он не сердится. Привык к моей манере общаться с людьми. Скорее всего, он и сам относился с долей иронии к им же самим сказанному.

– О, почтенная публика! – патетически произнес я. – Я не собирался задеть ваши высокие чувства. Во всем виноват коньяк. Нельзя было полировать им выпитую ранее водку.

Я поднял глаза к небу.

– Дедушка-колдун! Ты прав. Пришел незванно злой родимчик.

Девчонки не удержались и хихикнули. Я повернулся к Духу.

– А если ты, Дух, так много заешь, то колись скорей, есть ли на том свете ад или рай? И что нас, смертных, ждет по окончании земного пути?

Дух молчал так долго, что казалось, вообще не собирается отвечать, но все-таки в конце концов заговорил:

– Что нас ждет – не знаю. А насчет ада, конечно же, спрашивал, но от ответа духи ушли. «Это не то, что вы думаете», – сказали. Фразу можно понимать и как «да», и как «нет».

Ким не прислушивался к нашему разговору. Было видно, что он погружен в свои мысли. А затем, как будто отмахнувшись от чего-то, обратился к Духу:

– Дух! Кончай нас дурить и скажи правду. Ты все это придумал?

Дух рассмеялся.

– А вот не скажу, – но, увидев обиду на лице Кима, проговорил: – Я по характеру такой же скептик, как и вы. И в первую очередь, получив послание на компьютер, задумался, а с кем я и впрямь имею дело. С духами ли? Или кто-то меня разыгрывает? Как вы понимаете, у меня обычный домашний компьютер без особой системы защиты, и современному хакеру, думаю, не составило бы труда к нему подключиться. Я пошел к своему тезке Мишке. Это мой пятнадцатилетний сосед, юный компьютерный мудрец, который, собственно, и налаживал мой аппарат. И выяснил интересный факт. В школе, где он учится, группа ребят, таких же, как он, гениев-малолеток, организовала некий клуб «Нет секретам». Пацаны развлекались тем, что влезали в файлы всяких организации, читали чужие e-mailы и делились информацией друг с другом. Никакой корысти у них не было, а только здоровое детское любопытство. Хотя иногда они устраивали мелкие пакости, устанавливая, к примеру, при входе в рабочий файл какого-нибудь офиса порнографическую картинку. Этот Мишка сказал: про то, что кто-то делает послания от лица духов, никогда не слышал. Но… не исключает такой возможности.

Надо было видеть наши разочарованные физиономии.

– И всё? – почему-то обиженно спросила Нелли.

– Слово из песни не выкинешь, – философски заметил Дух и замолчал.

Нам, внимательным слушателям, в голову тоже ничего путного не приходило. Говорить было не о чем. Все встало на свои места. Никакой жизни после смерти нет. Мы умрем, и нас съедят черви. Хотя вроде ничего и не случилось, осязаемый мир вдруг стал казаться скучным и пресным. Застолье перестало клеиться. Мы не без раздражения начали переглядываться: может, кто-нибудь скажет что-то путное? Но тщетно. Ким, поглядев на остальных мужиков, буркнул:

– Пойду, что ли, принесу водки.

Девчонки нас, как всегда, не поддержали и, поджав губки, удалились к себе.

На меня рассказ Духа, видимо, произвел меньшее впечатление, чем на других, и я благополучно и сладко проспал ночь. Следующий день был хорош и похож на предыдущие, хотя иногда возникало ощущение, что мы все делаем по привычке, потому что так положено, а не получаем, как прежде, удовольствие. Дамы были какими-то вялыми, а Ким непривычно рассеян. Наступил вечер. Мы, как обычно, собрались вместе, но ни у кого не было настроения продолжать игру в истории. Я полез искать подходящий диск с фильмом, но в это время Дух вдруг, как ни в чем не бывало, спросил:

– А не хотите услышать конец моей истории?

Мы с удивлением на него уставились, а Таська возмущенно воскликнула:

– Какая же ты все-таки сволочь! Я тебя вчера с глазу на глаз спрашивала, все ты рассказал или нет. И что ты мне ответил, скотина? Знаешь, Миша, иногда убить тебя хочется.

Дух ухмыльнулся.

– Во-первых, я за гласность всеобщую. За открытость перед всеми, не взирая на лица, даже такие очаровательные, как твое. Во-вторых, мне интересно было подержать вас в неведении. А в-третьих, рассказывать, или нет?

– Погоди уж теперь врать, – ответил за всех я. – Надо коньяк принести.

Не торопясь, мы расселись по привычным местам.