Волчата

На полдороге к крыльцу Поздняк. Завис. Он-то и сам хромой — ходит медленно. И доходит до него… с опозданием: только начал ножик доставать. Вокруг — мои. Уже оружие у всех наголо, и Чимахай начинает потихоньку топорами мельницу свою раскручивать.

Постояли, посмотрели друг на друга…

А оно мне надо? — Оно мне не надо.

— Слышь, дядя, ты свою ляпушку-то с руки-то скинь. Не люблю я, когда железом по голове ляпают.

— А ты кто такой, чтобы мне об твоей любови печалиться?

Тут от сарая Гостимил руками машет:

— Борзята, да я ж тебе сказывал! И про Марану, и про «росомаха», и про кузнеца. Это ж он и есть — пасынок Рябиновский! По прозванию «Зверь Лютый».

— Вона чего… А Рябина где?

— Рябина во садочке растёт. А Аким Яновичу нездоровится. По делам мелким, простым да неважным он меня посылает. Меня Ванькой звать. С Пердуновки я. Деревенька такая есть — Большие Пердуны. Не слыхал? Кистень-то сбрось. Или как? Бить тебя?

Потихоньку продвигавшийся с поднятой вертикально и оттого выглядевшей совершенно неопасно, рогатиной в руке, Сухан развернулся в стойку за левым плечом Борзяты. Опустил наконечник и взял «на руку».

Тот скосил глаза, оценил диспозицию и выпустил из руки ремень, на котором болтался кистень. Железяка ляпнулась в снег.

Почти сразу же лицо его приняло обычный ухмыляющийся вид, злой цепкий взгляд заменился игриво-весёлым. Сменился и темп речи, и интонация. Он начал балагурить:

— Ой, а мы уж ждали-ждали, очей не смыкали, всё думали-гадали, на дорогу выбегали… Что ж это наши друзья-сотоварищи, спутники-попутчики не идут, не бредут, не едут. Иль беда кака приключилася, или девка красная повстречалася…

— Пойдём-ка лучше в дом, поговорим по делу.

Разговора не получилось: мужик битый и сторожкий. На все мои вопросы:

— Что, где, когда, чего и сколько?

Нагло улыбается и отвечает с чувством глубокой загадочности и бесконечного превосходства:

— Придёт время, узнаете.

Ну и я на все его вопросы — аналогично:

— А оно тебе надо? Перетопчешься.

Сплошная конспирация с непрерывной проверкой на прогиб.

Естественно, стандартный наезд по теме безбородости. Наезд, с подачи Борзяты, попытался реализовать глуповатый Поздняк.

Шутки шутить хорошо гуртом. Вот старшой подручного и подтолкнул. Только шутёж этот сходу перешёл во встречный, публично заданный, вопрос затронутого не по делу Ноготка. Вопрос мне:

— Господин, а ты не знаешь какой-нибудь новой пытки для сломанного колена?

— Нет, Ноготок. Насчёт колена не знаю. Но можно и ступню поломать. Штука такая есть — «испанский сапог» называется.

И начинаю громко, внятно объяснять своему личному палачу — что помню по теме. Ноготок, естественно, задаёт уточняющие профессиональные вопросы, я тычу лёгонько дрючком в обсуждаемую лодыжку шутника-поскрёбыша. Стремлюсь, понимаете ли, к наглядности и доходчивости. Детсадовского уровня.

* * *

«— Мальчик, ты школьник?

— Не, тётя, я — садист.

— В смысле?!

— В садик ещё хожу».

* * *

Поздняк открыл рот, закрыл, побледнел и больше в эти игры не играл.

Гостимил замолк с самого начала… Так-то он шестерит перед Борзятой, но моих подкалывать… смущается. Про клизму, что ли, вспомнил?

Сам Борзята вздумал подразнить Ивашку. Так это, по-детски. Углядел завёрнутую в тряпки саблю, ухватил её и начал дразнить:

— У-тю-тю! На что вознице метёлка в ножнах? Дорогу перед конями подметать?

И давай убегать. «Не догонишь, не поймаешь…» Ну, чисто детишки расшалились. Точно: в молодости резов был. Но когда он клинок из ножен вытянул да увидел… Пока понятие «гурда» с понятием «возчик» пытался в сознании совместить — «возчик» его догнал. И по уху приложил. «Не трогай чужие игрушки без спроса».

Ну и я, между делом, дядю уел:

— То нам говорили: приказчики купеческие идут Деснянские торги повысматривать да товары попоказывать, а то дурень борзый кричит: «Мы — княжьи! Мы — княжьи!». Главного приказчика по уху бьёт, шапку снять велит, на колени ставит. Слышь, Борзята, может у тебя и княжьи хоругви припасены? Так ты дай. Поднимем над тройками, как в крестный ход, да пойдём весело. Чтоб народ знал. От какого князя мы посланы.

Дядя морду покривил, будто кислого наелся, но крыть нечем — заткнулся. Тоже мне, конспиратор святорусский.

Поутру, ещё до света, выкатились на Десну и в три тройки резво побежали вниз. Едем.

«Мы едем, едем, едем
В далёкие края.
Хорошие соседи,
Счастливые друзья».

Ну-ну… Насчёт «хороших» и «счастливых» я бы так уверенно говорить не стал. Посмотрим, как-то оно будет… Что-то мне на душе тревожно.

Глава 178

Ровно год назад вот также везли меня по льду реки на юг. Только не с северо-востока, как сейчас по Десне, а с северо-запада — по Днепру. Я был глупый, больной, ничего не понимающий попаданец. От непонимания, от страха неизвестности пытался наглеть. Весь был битком набит гонором и иллюзиями:

— Да мы…! Да такие крутые…! 21 век! Человек на Луне, трактор на Марсе…