Волчье Логово

— Лежи смирно, — сказал человек. — Посмотрим, что тут можно сделать. — Он достал из сумки на поясе длинную иглу с тонкой бечевкой и стал зашивать самую большую рану, стараясь остановить кровь. Удовлетворившись своей работой, Нездешний почесал пса за ушами. — Теперь попробуй встать, — тихо и ласково произнес он. — Мне надо поглядеть твой левый бок. Ну, давай, парень! — Пес попытался подняться — и снова повалился на землю, высунув язык.

Нездешний отодрал от поваленного дерева кусок коры, сделал плоскую чашу, набрал в нее воды из ближнего ручейка и поставил рядом с мордой собаки. Ноздри пса затрепетали, и он опять попытался встать. Нездешний подхватил его и помог подняться. Тот свесил голову и стал медленно лакать.

— Вот и молодец, — сказал Нездешний. — Пей вдосталь. — На левом боку собаки виднелись еще четыре рваные раны, но забившая их грязь и глина остановили кровь.

Допив воду, обессиленное животное снова опустилось наземь и положило голову на лапы. Нездешний, сев рядом с ним и чувствуя на себе его немигающий взгляд, рассматривал старые и новые шрамы, покрывающие тело и голову собаки. Пес давно лишился правого уха, и от плеча к правой передней лапе тянулся длинный выпуклый рубец.

— Боги, парень, да ты заправский боец! — восхищенно сказал человек. — И уже не молоденький. Сколько же тебе лет — восемь, десять? Как бы Там ни было, эти трусы ошибаются. Ты не намерен умирать, верно? Ты не доставишь им такого удовольствия?

Нездешний достал из-за пазухи ломоть копченого мяса, завернутый в полотно.

— Мне этого хватило бы на два дня, но обойдусь и без мяса, а вот ты — вряд ли. — Нездешний отрезал кусок и положил перед собакой. Она понюхала мясо и перевела карий взгляд на человека. — Ешь, дуралей, — сказал Нездешний, пододвигая мясо к самой ее пасти.

Пес лизнул еду и стал медленно жевать. Мало-помалу Нездешний скормил ему все мясо, а ближе к вечеру еще раз осмотрел его раны. Кровотечение почти прекратилось, если не считать глубокой раны на правом боку.

— Я сделал для тебя все, что мог, парень, — сказал Нездешний и встал. — Удачи тебе. На твоем месте я бы здесь долго не задерживался. Эти олухи, чего доброго, решат позабавиться и приведут сюда лучника. — И человек, не оглядываясь на собаку, углубился в лес.

Луна стояла высоко, когда он остановился на ночлег в укромной пещере, где не был виден его костер. Он долго сидел у огня, завернувшись в плащ. Да, он сделал для собаки, что мог, но вряд ли она выживет. Ей придется самой добывать себе еду, а с такими ранениями это трудно. Будь она чуть покрепче, Нездешний поманил бы ее за собой и привел домой. Мириэль полюбила бы ее. В детстве она, помнится, усыновила осиротевшего лисенка. Как же она его назвала? Голубчик, вот как. Он прожил у хижины около года, а потом убежал и больше не вернулся. Мириэль тогда было двенадцать. А потом случилось это…

Конь падает, катится по земле, слышится страшный крик…

Нездешний закрыл глаза, отгоняя непрошеное воспоминание и рисуя себе, как маленькая Мириэль кормит лисенка хлебом, размоченным в теплом молоке.

Перед самым рассветом он услышал шорох. Вскочив на ноги, он выхватил меч. Серый, похожий на волка пес вполз в пещеру и лег у его ног. Нездешний усмехнулся и спрятал меч в ножны. Присев, он протянул руку, чтобы погладить зверя. Тот предостерегающе заворчал и обнажил клыки.

— А ты мне нравишься, ей-ей, — сказал Нездешний. — Ты — вылитый я.

Мириэль смотрела, как гладиатор, весь мокрый от пота, подтягивается к ветке.

— Вот видишь, — говорил он, — вверх идешь плавно, ноги вместе. Касаешься ветки подбородком и опускаешься, но не быстро. Не напрягайся. Думай о другом. — Его голос звучал ровно, как будто Ангел не испытывал никаких усилий.

Он был мощнее, чем ее отец, — на плечах и руках бугрились рельефные мускулы, и струйка пота, стекающая вниз, походила на ручей, бегущий через холмы и долины. Солнце блестело на его бронзовой коже, и шрамы на руках и груди белели, как слоновая кость. Мириэль перевела взгляд на его лицо — сплющенный нос, разбитые бесформенные губы, раздутые уши. Как разительно оно отличается от красивого тела!

Ангел с усмешкой соскочил вниз.

— Будь у нас время, я проделал бы всю сотню. Но и пятьдесят неплохо, как по-твоему?

Захваченная врасплох Мириэль покраснела.

— Посмотреть на тебя, так это очень просто, — сказала она, отводя взгляд. Она сама после трех дней занятий едва дотягивала до пятнадцати раз.

Он пожал плечами.

— Ты не так уж намного отстаешь от меня. Надо больше работать, и все будет в порядке. — Он набросил себе на шею полотенце.

— А что случилось с твоей женой? — спросила она вдруг. — С которой из них?

— Сколько ж их у тебя было?

— Три.

— Не слишком ли много? — съязвила она.

— Теперь мне тоже так сдается.

— Что ты сделал с первой?

— Это была дикая кошка, — вздохнул он. — Вот уж кто умел драться, клянусь небом! Наполовину демон — и это была еще лучшая половина. Одни боги знают, откуда взялась другая. Она клялась, что отец ее был дренай, но я не верил. Однако нам бывало чертовски хорошо вместе.

— Она умерла?