Волчье логово

Работа у Штангера не клеилась. Он никак не мог сосредоточиться. Его мысли были заняты прилетом высокопоставленного офицера СС: «Из Берлина самолетом? Значит, дело срочное. И мне велено не отлучаться из дворца. Что это значит?… Из Белостока прибыла автомашина с номерным знаком СС… Что-то намечается…»

В кабинете Завелли началось секретное совещание. Кроме Завелли и его заместителей в нем принимали участие прибывший штандартенфюрер СС Бруно Фляйнерт, начальник службы СС и полиции Белостокского округа полковник СС Вернер Фромм, шеф гестапо в Белостоке майор Вильгельм Альтенлох и руководитель четвертого отдела гестапо капитан СС Лотар Хаймбах.

Выступал Фляйнерт:

— Рейхсфюрер СС уполномочил меня передать вам свое недовольство в связи с усилившимся бандитизмом в районе Беловежской пущи. Рейхсмаршал Геринг также очень недоволен настоящим положением дел. Напомню, что здесь были убиты старший егерь Тирпинг и унтерштурмфюрер Бертель. За это варварское злодеяние виновные до сих пор не понесли наказания…

Завелли, его заместители, Фромм и Альтенлох, а также все остальные офицеры внимательно слушали посланника Гиммлера и хорошо понимали, что означают эти суровые слова.

— Бандиты совершают диверсии на железных дорогах, убивают наших людей. Растет коммунистическое подполье. А вы? — Фляйнерт поднял голову и обвел присутствующих пристальным взглядом. — Я спрашиваю, что вы сделали, чтобы здесь царило спокойствие? Я слушаю вас, герр майор! — кивнул он Альтенлоху. — Вы назначены сюда, между прочим, для того, чтобы в Белостокском округе царило спокойствие.

— Герр штандартенфюрер, я преклоняю голову перед мудростью рейхсфюрера СС, но район Беловежской пущи действительно трудно удержать в повиновении. Территория кишит коммунистами…

— Какие меры вы принимали? Вот что меня интересует! — со злостью прервал его Фляйнерт.

— Герр штандартенфюрер, шестого августа я приказал сжечь восемь деревень и расстрелять всех жителей, — вмешался в разговор Фромм.

— Это за уничтоженный пост в Рудниках? — уточнил Фляйнерт.

— Так точно!

— Результат?

— Незначительный, — признался Альтенлох. — Партизаны ненадолго затаились, но усилили свою деятельность в начале ноября, особенно седьмого…

— Это праздник их революции, — как бы про себя отметил Фляйнерт.

— Так точно, это их праздник. Вечером шестого ноября возле деревни Пшеходы диверсанты пустили под откос поезд, в котором направлялись на фронт подразделения СС и боевая техника.

— Какие потери?

— Локомотив и пять вагонов разбиты. Много убитых и раненых, — продолжал докладывать Альтенлох. — Из лагеря в Хайнувке бандиты освободили несколько десятков военнопленных.

— Которые, конечно, вступили в банду?

— Так точно. Были разоблачены и убиты несколько наших агентов. Почти каждый день партизаны обстреливают поезда, портят железнодорожные пути и оборудование. Несколько раз они атаковывали наши автоколонны. Диверсионные акты совершаются также в Белостоке. Потери значительные, — констатировал Альтенлох.

Фляйнерт некоторое время что-то обдумывал, со злостью поглядывая на Альтенлоха, потом встал и медленно раздраженным голосом проговорил:

— И вы так спокойно можете говорить об этом? Вы, гестапо, офицер СС! Когда наши солдаты самоотверженно воюют на фронте за тысячелетний рейх, за жизненное пространство, вы так спокойно докладываете: банды, саботаж, диверсии?! Я спрашиваю: где заложники, где казни, где карательные операции?! — все сильнее распалялся Фляйнерт.

— Заложники у нас есть, — несмело заметил Альтенлох.

— Знаю. Сидят месяцами, и мы их кормим. Чего вы ждете? На основе разведывательных материалов центра «Хорн» и своих собственных немедленно составить список лиц, подозреваемых в связях с бандитами, арестовать их и расстрелять! Прямо здесь, в Беловеже, расстрелять! В центре их бандитского гнезда! Завтра во второй половине дня я хочу иметь от вас рапорт о числе арестованных!

— Сколько, герр штандартенфюрер? — тихо спросил побледневший Альтенлох.

Фляйнерт бросил на него злой взгляд, а затем сказал:

— Мне кажется, я плохо расслышал, герр майор… А если расслышал, то удивлен, что шеф гестапо может задавать такие вопросы!

Завелли не вмешивался в разговор. С непроницаемым лицом слушал он словесную перепалку между Фляйнертом и Альтенлохом. К Фляйнерту обратился молчавший до сих пор капитан Клаузер:

— Герр штандартенфюрер, я руковожу здесь группой по борьбе с партизанами и десантниками. По моему приказу было проведено много, — конечно, в небольших масштабах— карательных акций. Мы располагаем обширными материалами о подозрительных лицах. Я давно считаю, что необходимо искоренить местное подполье. Несколько казней, проведенных в Беловеже, не остановили рост бандитизма. Я немедленно прикажу составить список подозрительных лиц, которых необходимо ликвидировать.

— Хорошо, — ответил Фляйнерт. — Мне кажется, господа, что вы здесь слишком много играете в «рыцарскую» разведку. Не те времена! Находить, арестовывать и убивать! Вот что от вас здесь требуется.

В кабинете воцарилась тишина. За окнами в парке медленно надвигались декабрьские сумерки.