Волчье озеро

– Всеобщая тенденция. Итан хотел верить, что его реабилитационная программа может превратить социопата Альфонса Вука в добродетельного Остена Стекла. Лэндон поверил, что тайная техника по управлению человеческим разумом, за которой он гонялся столько лет, оказалась почти что у него в руках, оставалось лишь вытянуть ее из Хэммонда. Фентон хотел верить, что он в этой справедливой войне – образцовый солдат, бьющийся на стороне добра.

– А Стекл?

– Остен думал, что, заполучив абсолютный контроль и избавившись от всех, кто мог ему помешать, наконец-то станет по-настоящему счастливым.

– А что насчет меня?

– Насчет тебя?

– Я тоже не промах. Я ведь думала, что пережила те далекие события просто благодаря тому, что рассказала о случившемся психотерапевту. Думала, что подвела черту. Мне кажется, и ей самой хотелось верить, что ее терапевтические приемы сотворили чудо. Господи, да ведь самое страшное вранье – когда мы обманываем сами себя, отчаянно желая во что-то верить.

– Удивительно, как часто мы заблуждаемся.

Мадлен улыбнулась ему.

– Может, прогуляемся вдоль озера?

– Конечно, давай.

Когда они переходили дорогу, Гурни заметил на тонком слое утрамбованного снегоочистителем белого снега яркое пятнышко.

Оно было красным, как кровь.

Пройдя еще немного, он увидел еще одну красную крапинку. Они дошли до самого края дороги, но больше пятнышек он не видел.

Мадлен свернула в сторону горной дороги, туда же, куда побрел Фентон.

Шли они не спеша, и Мадлен взяла Гурни под руку.

– А зачем Лэндону было убивать Тарра?

Гурни размышлял о пятнах на снегу – он был почти уверен, что это была кровь. Он не сразу осмыслил ее вопрос.

– Может, он боялся, что Тарру что-то известно. А может, его просто бесило, что Тарр мешал ему и у него хватило духу забрать с чердака приборы Лэндона. Я помню, как он жаловался, что Тарру нравится наводить смуту. Это могло послужить достаточным мотивом для человека, столь одержимого идеей контроля.

– Но зачем он так заморочился с переодеванием трупа?

– Он импровизировал. Задумка показалась ему полезной, чтобы запутать нас, сбить с толку. Не думаю, что у него было время на то, чтобы все хорошенько обдумать. Под конец Лэндон действовал в условиях жутчайшего стресса. На кону была вся его жизнь, его карьера. Там, где он работает, не прощают таких промахов. Вот он и пытался устранить последствия собственных ошибок. Мне кажется, он на ходу придумывал план отступления.

– Как страшно так жить.

– Да.

Они молча продолжали свой путь, Фентона на дороге впереди видно не было, и Гурни в голову пришла пугающая мысль, вероятно, навеянная его же собственным замечанием про план отступления, – мысль о том, что Фентон, ввиду своей чудовищной ошибки, возможно, решил застрелиться.

Он поделился своими опасениями с Мадлен.

Она покачала головой.

– Сомневаюсь. Он производит впечатление человека, который совершает много ошибок, причиняет другим людям много неприятностей и боли, но всегда находит оправдание своим поступкам и перекладывает вину на других. Он плохой человек.

Гурни не мог не согласиться.

– Я начинаю замерзать, – сказала она. – Давай пойдем обратно в гостиницу?

– Пойдем.

– Мне уже не терпится вернуться домой.

Он задумался, а потом спросил:

– Как ты считаешь, приезд сюда помог тебе хоть немного разобраться с прошлым?

– Думаю, да. Но у меня больше нет иллюзий о волшебном ластике. Но, по крайней мере, теперь при мысли о Колине я не впадаю в ступор. А как ты?

– Я?

– Твое расследование – ты доволен результатом?

Гурни вспомнил капли крови на снегу и задумался о том, закончилось ли его расследование.

Она с интересом смотрела на него.

Он пытался придумать, как бы так ответить на ее вопрос, чтобы не напугать ее, но тут увидел автомобиль, приближающийся со стороны хребта.

Оказалось, это Хардвик на пикапе Эсти Морено.

Поравнявшись с ними, он остановился и большим пальцем указал назад.

– Видел там дубину Гилберта. Он, видать, размышляет над перспективами своей напрочь загубленной карьеры. Но знаете, что я скажу. Пошел он в жопу. – Он лучезарно улыбнулся. – Я сделал несколько звонков. И солдатик, что приехал с Фентоном, тоже всех оповестил. Подкрепление едет. Норриса не нашли?

– Пока нет, – ответил Гурни.

– Если что, стреляй в этого ублюдка без предупреждения, – весело сказал Хардвик. – Увидимся в гостинице.

Он закрыл окно и не спеша проехал последние метров сто до входа в гостиницу. Он вылез из машины, закурил и облокотился на заднее крыло.

Когда Мадлен с Гурни вернулись туда, где он видел красные пятна, он сказал, что хочет до приезда полицейских быстренько все осмотреть, что отчасти было правдой. С легким укором она взглянула на него, явно понимая, что он что-то недоговаривает, и ушла к гостинице, присоединившись к Хардвику.

Гурни тем временем расчертил в уме таблицу на снегу вокруг красных пятен, примерно двенадцать на двенадцать метров. И начал расхаживать по ней взад и вперед, постепенно приближаясь к озеру.