Волчье счастье

— Ну, мы не творцы, так что куда нам — бесталанным — осознать всю красоту природы, — буркнул он.

А я сообразила, что невольно обидела белого. Он все замечания о Жене воспринимает явно неадекватно, а ведь у меня и в мыслях не было хоть чем-то задеть Добровольского.

— Тш-ш… — обернувшись, поймала недовольный взгляд, — не порть момент. И спасибо! У меня слов нет, чтобы сказать, как это здорово. Тебе медведи показали?

— Сам заметил. Вчера проверил тут все. Чтобы неожиданностей не было, — почему-то отведя взгляд, пояснил Андрей.

— Спасибо!!! — постаравшись вложить в ответ всю благодарность и восторг, переполнявшие душу, неожиданно даже для себя потянулась к мужским губам.

Даже думать забыв о сокурсниках, нежно-нежно поцеловала Андрея. Более того, довольная своим порывом, ощущая небывалый душевный подъем, еще и взлохматила рукой светлые прядки волос.

Наши взгляды встретились, удивив откликом взаимной теплоты и искренности. Ух!

Я тут же отвернулась, скрывая смущение и желая еще насладиться дивным видом. Моя голова вновь откинулась на грудь белого, позволяя прочувствовать расслабленность его позы. Руки мужчины тихонько баюкали, слегка поглаживая кожу рук.

Всего несколько минут относительного уединения и затишья, а сколько эмоций! Удивительных и важных. Может, наши души чем-то похожи? Можно не быть художником, но чувствовать красоту момента, наслаждаться ощущением величия и совершенства природы. И здесь и сейчас я поняла, что Андрею это дано.

Еще один весомый плюсик к его «портрету». И если умение отлично танцевать или боевые навыки не удивляли, то вот способность чувствовать прекрасное и видеть его в повседневности окружающего мира меня в нем поразила. И примирила… с недавно случившимся.

Внезапно каким-то то ли наитием, то ли инстинктивным женским чутьем осознала, что эти мгновения — извинение! Его покаяние за свою… провокацию. Подарок мне. На самом деле очень ценный подарок! И то, что Андрей понял меня настолько, чтобы преподнести его, оказалось для меня не менее значимым.

«Не стремятся заглянуть в душу к тем, кто безразличен…»

Кажется, в сердце вновь замерцала надежда. И любовь к этому мужчине, что переполняла мое сердце, с радостью ринулась подпитывать ее. Вдруг у меня еще получится? И я справлюсь с этими его категоричными замашками и тиранскими планами? Найду выход из тупика?..

— Лена, Андрей? — Очнувшись, поняла, что нас окликнул Макс. Более того, он стоял совсем рядом. — Вниз собираетесь?

— Мы задержимся, — с толикой ленцы в тоне, проигнорировав мою попытку вскочить с его колен, откликнулся Добровольский. — Как все уйдут, спустимся.

— Понял. — Медведь довольно хохотнул и ушел к зиявшему чернотой провалу у основания скальника, что вел в подземное нутро пещеры.

Первые две пары — студент и спасатель — уже спустились, остальные столпились у входа, перекрикиваясь с невидимыми нашему взгляду собеседниками. Среди ребят царило небывалое оживление, о нас никто не вспоминал.

Я вновь с облегчением расслабилась, поудобнее устроившись на мужских коленях и лениво наблюдая то за происходящим на горизонте, то за друзьями. На душе было легко и комфортно. Грустные мысли исчезли, ничто не тяготило. Здесь и сейчас было хорошо. Так по-звериному беззаботно…

— Кажется, я поняла, почему многие так любят уходить на время в лес и жить в звериной ипостаси, — тихо поделиться с Андреем своими мыслями казалось таким естественным и правильным… Была уверена, что он поймет. Мы сейчас были «на одной волне».

— Угу, — тихо целуя меня в макушку, оправдал мои ожидания белый.

Он все так же обнимал меня, слегка покачивая на коленях, и изредка касался губами плеч. Кажется, настолько благостного и умиротворенного момента в наших взаимоотношениях еще не было.

— У тебя в Сибири тоже так?

— Ага, — опять его тихий шепот. — И тоже очень красиво.

Поверила Андрею мгновенно. А еще — отчаянно захотела увидеть любимое им место своими глазами!

— Я думала, ты больше тяготеешь к городу, — поделилась я впечатлениями, помня о его увлеченности костюмами.

— Это вынужденная необходимость. — Кажется, вздох? — Но я люблю находиться в одиночестве. В лесу или в тундре.

Мне был созвучен настрой белого. А еще подумалось: не приоткрылась ли сейчас завеса над настоящим Андреем? Сердце подсказывало: искренен!

— Такими темпами ты меня опять очаруешь. — Беззаботно зажмурившись, потерлась лбом о мужской подбородок. И усмехнулась.

— Обычно я другой. Не обольщайся. — Рука Андрея скользнула под мой топ и, обхватив одну грудь, большим пальцем погладила ее вершинку. — Но давай не будем говорить обо мне.

— Да уж, — томно выгибаясь от удовольствия, кивнула в ответ. И быстро перестроилась на другое: — А что ты мне хотел показать внизу?

— Увидишь. — И в голосе удовлетворение взрослого, предвкушающего восторг ребенка.

— Вредный!

— Сама не лучше!

— Покусаю…

— Ха! Клычки не доросли.

— Зато есть фантазия и креативное мышление юности! — нашлась я с аргументом. — Если подключу их, тебе останется одно…

— М-м-м?

— Покусать самого себя! От отчаяния!