Волчье семя (СИ)

  - Не пять, а восемь, - поправила Ядвига. - А если хорошо подумать, то все двенадцать! Тогда ты получишь место в сейме и все основания раздувать щеки еще сильнее! Но не решил ли ты забрать деревушки силой? Не знаю, как у тебя на родине, но Поления - цивилизованная страна, здесь проще сразу рокош объявить!

  Хюбнер иронически посмотрел на собеседницу и уселся в единственное кресло.

  - Раз пани предпочитает стоять, то нечего месту простаивать, - прокомментировал капитан свои действия. - Так вот...

  - Ах ты наглец! - возмутилась Ядвига. - А ну пошел брысь!

  - И не подумаю, - хмыкнул Арнольд.

  - Ах, так? - девчонка плюхнулась к нему не колени. - Посмотрим, как ты теперь запоешь!

  - 'Налейте наемникам полные чаши...', - умышленно фальшивя, протянул Хюбнер. - Кстати, дочка, ты не забыла, что я не сплю с детьми. Тем паче с собственными, - он приобнял ее за талию. - Так что все твои потуги...

  Девчонка слетела с колен, как ошпаренная, несколько минут буравила Арнольда злобным взглядом, после чего расхохоталась:

  - Помню! Иначе бы не решилась... - она махнула рукой и водрузила свое седалище на стол. - Ладно, твоя взяла! Так на хрена столько ягеров?

  - Честно говоря, я ждал девятерых, - признался Хитрюга. - Но думаю, надо брать всех! Потому как деревушки ты возьмешь миром. Но защищать их придется мечами. Или ты думаешь, что шановни паны будут вечно терпеть твои издевательства?

  - Это какие издевательства? - изумленно выгнула бровь Ядвига.

  - Да всяко разные! От ненавязчиво отжатой пасеки до пауков в супе на званом обеде по поводу вступления любимого папочки в права наследования.

  - А вот не надо инсинуаций! - возмущенно пожала плечами 'дочка'. - Тебе я в суп пауков не клала! А наше безусловное право на пасеку подтверждаются дарственной деда пана Сташевского, написанной...

  - Тобой за два дня до предъявления, - закончил Арнольд.

  - Ну и что? - невинно улыбнулась Ядвига. - Я только помогла дедушке восстановить справедливость! Никто и не заметил! В первый раз, что ли?

  - В том-то и дело, что не в первый! - Хюбнер вздохнул. - И, боюсь, не в десятый...

  - Ну положим, не в десятый! - девчонка побарабанила ногами по боковине стола. - А кто выиграл в плевки четыре деревни?

  - Ничего подобного! Я выиграл только лесок! А деревни Радзивилл продал по медяку за серва, когда ты вздула до небес плату за проезд через эти три сосны!

  - Торговался, между прочим, ты! - Ядвига скрестила ноги на столешнице, сделала каменное лицо и низким голосом продекламировала. - 'Вы должны понять, шановни пан, отбирая у девочки любимую игру в таможню, я обязан дать ребенку равноценную замену! Но еще и тратить деньги на совершенно ненужных хлопов! Это перебор! Может, сыграем на них в плевки?'

  Хюбнер примиряющее поднял руки:

  - Хорошо, это дельце мы провернули на пару! Но имеется у меня подозрения, что раньше или позже игроки, продавцы и прочие потомки дарителей всё-таки научатся думать головой. Хотя бы одной на всех! И придут выяснять отношения.

  - И что? - Ядвига спустила левую ногу со столешницы и уткнулась подбородком в колено правой, ожесточенно теребя перекинутый на грудь 'хвост'.

  - А то, что пара дюжин хороших бойцов будут веским доводом в ожидаемом споре. Можно даже сказать решающим!

  Девочка оставила прическу в покое, резко оттолкнулась и, перевернувшись в воздухе, приземлилась на ноги. Правда, Арнольду пришлось ловить не удержавшую равновесие акробатку.

  - Ладно, пошли знакомиться с пополнением! Думаю, им уже кое-что рассказали. Осталось сообщить, что в нашем тихом омуте еще и ларги водятся, - Ядвига двинулась к выходу, но остановилась на полдороги. - Вот объясни, папочка, где тебя Нечистый носил предыдущие три года? Мы бы тут таких дел напроворачивали!

  Примечание

  'неавтопердичность' - Пан имел в виду аутентичность. Да произношение подвело...

Глава 47

  Медвежонок сидел, опираясь спиной на камень, и бездумно смотрел на пляшущие языки пламени. Отто не сумел бы сказать, день снаружи или уже наступила ночь. Скорее всего, ночь. Впрочем, неважно. Важно, что всё закончилось, и они здесь, в гроте; на полу уютно потрескивают поленья в костре, от которого волнами расходится тепло; брат колдует над котелком, готовя что-то невообразимо вкусное: на тюфяке у стены дремлет Белка, а сам Медвежонок сидит и ничего не делает. Сидит не в Облике, невероятно надоевшем за последнее время. И совсем скоро, Коготь накормит чем-то таким вкусным и человеческим, что можно есть в любой ипостаси; и он завалится спать. Надолго-надолго. До самого утра. Или пока не выспится...

  Последняя неделя слилась в один непрекращающийся день. Ей предшествовали обмен радостными известиями, долгое неторопливое обсуждение, что надо сделать, чтобы перебраться в грот, и четверть суток сна. Медвежонок хотел бежать сразу, но Коготь настоял на своем.

  - Где-нибудь свалишься от усталости, - уверенно сказал брат. - Только неизвестно, где и когда. Лучше сейчас поспи. По свету быстрее добежишь!