Волчье Семя (СИ)

— Я те что, суфлер, что ли? — возмутился толстый, с трудом переводя дыхание. — Сюда шмыгал, зуб даю. А зачем — Нечистый его знает! Может, погадил, да нырнул в щелку. Вон как воняет!

— Не, я не понял, — повторил худой. — Дверь одна, в натуре. И окон нет ни разу!

— Да тут и без окон дыр полно, — не согласился второй. — Хоть в стену лезь, хоть в крышу. Не, Скелет, к родичу по любому идти придется.

— На стрелку так и так идти, — уныло вздохнул Скелет. — Просто нет мелкого — нет вопросов. А то у Когтя язык жгучий, кого хошь забалакает.

— А чего не отвалил? Лощенок же сказал, что под Когтем ходит.

— Ты че, Амбал! Каждый фраер меня гундосым называть будет?!

— Так ты гундосый и есть!

— А в рыло?

— От тебя? — Амбал усмехнулся. — Не бухти! Бздишь много! Здесь поторчим. На стрелу пойдет — срисуем.

Худой согласно кивнул.

* * *

Медвежонок дошел до грота, раскопал зарытые в углу монетки и распихал их по ухоронкам в клифте и шкерах. Две отдельно и еще одна рядом. Это в правую штанину. И так же в левую. И пояс две. А последнюю пару в клифт у сердца. Даже шмонать будут — не найдут. Разве прощупают каждый шов отдельно. Так кто же им даст!

Всё, побежал. Он промчался до большого зала, перекинулся и прыгнул. Рука привычно ухватилась за край пролома. Подтянуться и нырнуть в дыру. А дальше можно по запаху. Так быстрее. А по катакомбам никто не лазает. Вот и выход. Отто перекинулся обратно, вылез наружу и припустил в направлении трактира.

* * *

— Слышь, Скелет, хорош прохлаждаться. Свинтил твой лощенок. У него, небось, лаз здесь, чтобы хвосты сбрасывать. А обратно другой дорогой пойдет. Иначе уже появился бы.

— Да ну! А че мы тогда лаз не нашли?

— А мы искали?

Скелет задумался.

— Нет, в натуре. А почему?

— Да потому, — расхохотался Амбал, — что там воняет хуже, чем в сортире. Хочешь, лезь, ищи! А я пошел! До стрелы всего ничего осталось!

* * *

Когтя пришлось ждать довольно долго. Зато вышел брат не один, а вместе с важным господином. При мече, в длинном сюртуке с мехом, с толстой золотой цепью на груди. Господин оседлал лошадь и неспешно поехал к ратуше. Настоящему дворянину, даже три сотни локтей пешком пройти — урон чести несказанный…

Медвежонок осторожно пошел следом. У ратуши, повинуясь знаку Когтя, подбежал и принял у дворянина поводья, не обратив внимания на удивленное выражение лица. Впрочем, через мгновение оно пропало. Отто привязал поводья кобылы к коновязи и устроился ждать и следить. Три монетки уже были у Когтя.

Похоже, брат уговорил дворянина. Сейчас они откупят Белку, и у Медвежонка появится еще и сестра. Брат и сестра — это очень много! У Отто никогда не было столько родственников. Еще бы дед их нашел! Когда Белка будет с ними, надо будет пойти на восход. Дед ведь придет туда. Потому и предупреждал. В том, что дед выжил, Медвежонок был уверен целиком и полностью!

Еще совсем немного подождать, и можно знакомиться с сестрой. Ой, так и не спросил Когтя, как зовут Белку. Погремуха — дело хорошее, но у человека обязательно должно быть имя. Нельзя иначе!

Глава 21

Распахивать дверь ратуши ногой, придя туда, дабы сунуть на лапу — не лучшее решение. А открывать тихо, как это делают обычные посетители, недостойно шляхтича. Всю дорогу Хюбнер продумывал различные варианты, и, как выяснилось, совершенно напрасно. Мальчишка или те, кто за ним стоял, учли всё.

У самой ратуши подскочил второй паренек, подхватил поводья кобылы и потащил ее к коновязи. А «наниматель», старательно игравший роль слуги, распахнул тяжелую створку и склонился в поклоне. При взгляде на «конюха», Арнольд на мгновение обмер. Это был внук старого Зверя. Во всяком случае, очень похож.