Волчье сердце

– Скажу без лишних слов. Годы тому назад я принял несколько ужасных решений. Я бросил Альянс ради того, что счел верным путем для своего народа. Это оказалось прискорбной ошибкой. – Генн прочистил горло. – Что я хочу сказать: благодарю всех вас за этот второй шанс.

С этим он поклонился остальным гостям и повел свой отряд к приготовленным для них местам. Дабы не затягивать явно неловкого для людей момента, Тиранда немедля дала знак музыкантам начинать снова. Кроме этого, она позаботилась и о том, чтоб гилнеасцев поскорей накормили, а прочим подали еще выпивки и еды.

Пир продолжался. Мало-помалу за столом завязались личные беседы, и в общее веселье вплелись серьезные нотки. Курдран подсел к Тервошу и заговорил с ним о чем-то, заставившем верховного мага нахмуриться, однако согласно кивнуть. При виде этого сидевший напротив Друкан сощурился, но затем вновь вернулся к еде, а недолгое время спустя, к немалому их удивлению, отправился поговорить один на один с главным механиком.

– Как по-твоему, что означают эти разговоры? Надежду или раздробленность? – негромко спросил Малфурион у супруги, пряча тревогу за видимой безмятежностью.

– Каждое из их королевств пытается снова встать на ноги, и даже мы в этом – не исключение. Несомненно, все они стараются выяснить, что смогут получить от остальных. В каком-то смысле, это может объединить их… но только если им не покажется, будто ради получения помощи придется пожертвовать слишком многим со своей стороны.

– Значит, ты думаешь, что эти разговоры означают и то и другое.

Тиранда коснулась его руки.

– Да, любимый. К несчастью, так я и думаю, – с легкой улыбкой ответила она. – Но, по крайней мере, они разговорились, а это уже кое-что…

Тут Малфурион заметил, что взгляд ее устремлен мимо него.

– Что там?

– Две Часовых, ищущих нашего внимания.

Верховный друид небрежно оглянулся. «Ищущих внимания»… пожалуй, это было очень мягко сказано: очевидно, только присутствие множества официальных представителей Альянса и помешало паре Часовых броситься к своим правителям бегом. Обе нарочно держались там, где большинство гостей не могли их заметить. Сжимая в руках оружие, они то и дело бросали взгляды за спину.

– Уж не Штормград ли? – спросил Малфурион.

Верховная жрица поднялась на ноги.

– Если и так, вести, судя по их виду, добрыми оказаться не могут.

– Я с тобой, – прошептал Малфурион, окинув взглядом гостей.

Супруга и не подумала его останавливать. Когда она отошла от стола, Велен поднял на нее взгляд, словно бы дав понять: если им нужна его поддержка, он готов помочь, в чем бы ни состояло дело.

Кое-кто из остальных гостей обернулся им вслед, но ночные эльфы сделали вид, будто ничего не замечают. Неторопливым, размеренным шагом они подошли к Часовым.

И обнаружили за спинами этой пары еще, по меньшей мере, полдюжины, а с ними – крайне мрачную Майев.

– Говорите, – велела Тиранда, не тратя времени зря.

Однако откликнулась на приказ не старшая из Часовых, а Майев.

– Верховная жрица, – заговорила она, шагнув вперед, – найдено тело.

Верховный друид помрачнел.

– Ведите.

Тиранда препоручила заботу о гостях одной из старших жриц. Покончив с этой задачей, они с Малфурионом последовали за остальными прочь от пирующих.

Майев с Часовыми направились прямиком к храму.

– Это мое решение, – сообщила Стражница. – Я подумала, так будет лучше.

– И совершенно правильно сделала, – признала верховная жрица.

В одной из самых безлюдных внутренних комнат их ждали еще двое Часовых, стерегших укрытую тканью фигуру ростом с ночного эльфа.

– Кто? – спросила Тиранда, не желая хотя бы дождаться, пока с тела не снимут импровизированный саван.

Майев обнажила голову, взяла шлем под мышку и устремила взгляд прямо на Малфуриона.

– Высокорожденный, – сказала сестра Джерода. – Тот самый, о пропаже коего тебе, насколько мне известно, сообщили.

Одна из Часовых открыла лицо покойного. Да, как и говорила Майев, то был Высокорожденный. Кто он таков, Малфурион тоже понял без промедления.

– Тера’брин… – хрипло выдохнул верховный друид. – Где он был обнаружен?

– Не так уж далеко оттуда, где упражняюсь я и прочие Стражи, – зло хмуря брови, ответила Майев.

Тиранда сделалась мрачнее тучи.

– Погиб не сам по себе, так?

Майев наклонилась и потянула ткань дальше. Взглядам потрясенной пары открылись жуткие раны под самым подбородком Высокорожденного.

– Разве что он решил перерезать себе горло дважды – второй раз, видимо, удовольствия ради, – выпрямляясь, сказала она, – и позаботился о том, чтоб эта записка осталась придавленной к телу после падения.

Говорила она бесстрастно, словно описывая форму и цвет каменного валуна, а не убийство одного из сородичей. Но ни Малфуриона, ни Тиранду ее тон нимало не удивил: при исполнении долга Майев была неизменно точна и деловита.

– Что сказано в записке? – спросил верховный друид, похолодев с головы до ног.