Волчье сердце

Верховный друид покачал головой. Движима долгом, пусть даже долг ведет навстречу опасности… Внезапно его поразило чувство безмерного стыда. Ведь это, по большей части, из-за него она сделалась столь одержимой порученными задачами. Тысячи лет она стерегла его брата из-за того, что Малфурион проявил к Иллидану милость. Теперь верховный друид чувствовал колоссальную ответственность за Майев: он не желал ей новых страданий помимо тех, что уже выпали на ее долю.

А если она, допрашивая Высокорожденных, раздразнит их сверх меры, то с большой вероятностью пострадает, и очень серьезно.

Снова оставшись один, Малфурион всей душой радовался безмятежности леса. Желание попросту устроиться где-нибудь да уйти в медитацию – и даже на время отправиться в Изумрудный Сон – усилилось…

Но не настолько, чтоб одолеть. Катаклизм породил множество ситуаций, требующих помощи друидов, а Малфурион был нужен, чтобы руководить их трудами. Однако еще важнее было другое: в эту минуту Тиранда вела ночных эльфов с союзниками на битву с Ордой. Если имеется хоть ничтожный шанс, что ей потребуется его помощь, Малфурион в случае надобности охотно пожертвует жизнью.

Окрестные деревья приветствовали его. Они были рады его появлению, и не в последнюю очередь – благодаря жившим неподалеку Высокорожденным. Заклинатели внушали лесу тревогу: деревья особенно остро чувствовали угрозу, таящуюся в их магии.

Верховный друид успокоил деревья, как только мог. Но что он мог сказать им, кроме того, что Высокорожденные не будут применять рядом с ними мощных заклинаний? Малфурион обещал Морденту обращаться с его магами уважительно – то есть, в числе прочего, позволять им время от времени практиковаться в своем ремесле… но только до определенной черты и только в специально отведенном месте невдалеке от их лагеря, окруженном защитными чарами друидов. Большую часть своих верховный маг держал в узде, однако Малфурион знал: за самыми амбициозными, наподобие Вар’дина, нужен особый присмотр. Знал… и чувствовал остатки каких-то чар из области тайной магии даже здесь. Как только убийства будут раскрыты, нужно поговорить с Мордентом: пусть-ка построже внушит Вар’дину, где пролегают границы дозволенного.

Продолжая беседу с деревьями и прочей лесной жизнью, Малфурион шел дальше и дальше. Ему предстояло вернуться в храм и заняться более обыденными государственными заботами. Просьбы об аудиенции, одобрение просьб… все то, с чем ему, как обычному друиду, никогда не пришлось бы связываться. Мысли о том, что, пока он… отсутствовал, Тиранда тысячи лет неустанно трудилась на благо народа, усилили чувство вины пуще прежнего.

Спереди послышались приближающиеся шаги. Увидев двух мрачных Часовых, идущих навстречу, Малфурион сдвинул брови.

– Привет тебе, верховный друид Малфурион, – заговорила старшая.

– Что случилось?

– Мы вынуждены сообщить о новом убийстве.

Новость ошеломила Малфуриона до утраты дара речи. Верховный друид замер на месте, ожидая услышать, что ошибается, что дело в чем-то ином, но быстро осознал: да, он все понимает предельно верно.

– Где?

– В глубине леса, далеко к северу отсюда. Та, которую зовут Невой, сообщила о происшедшем нам, а после отправилась искать Майев.

«Майев». Конечно же, сообщить обо всем ей – это было бы вполне разумно… однако верховный друид сомневался, стоит ли догонять ее. Он обещал Высокорожденным, что эти ужасные преступления будут раскрыты. Еще одна смерть разожжет в умах пожар такой силы, что не погасить даже ему.

«В конечном счете, Майев узнает обо всем от Невы. Мне нужно как можно скорее осмотреть место происшествия…»

Более не беспокоясь насчет уведомления о происшедшем Джеродовой сестры, Малфурион велел Часовым показывать дорогу.

Часовые развернулись и двинулись в путь. Поначалу они, из уважения к верховному друиду, шагали ровнее и медленнее, и только после того, как Малфурион демонстративно опередил их на шаг-другой, наконец-то сообразили, что он предпочитает пристойности быстроту.

Малфурион примерно представлял себе, куда они путешествуют, однако был рад, что его провожатым известно точное место. Следовало полагать, Высокорожденного чем-то заманили туда, либо после убийства жертва, как и та, которую обнаружил Джерод, была перенесена в иное место.

Мало-помалу Малфуриона охватило нетерпение.

– Долго еще? – наконец спросил он, глядя на склон очередного холма впереди.

– Согласно тому, что нам сообщили, это должно быть сразу же вон за той возвышенностью, верховный друид.

– Хорошо.

Малфурион снова ускорил шаг, обогнав Часовых.

Внезапно деревья вокруг предостерегающе задрожали. Подняв на них взгляд, верховный друид почувствовал: им страшно, однако опасаются деревья не за себя… скорее, за него.

Малфурион вскинул руку, начиная творить заклинание, и в то же время закричал:

– Назад! Здесь…

Миг – и вокруг него словно бы вспыхнули языки пламени, хотя никакого огня он не видел. Сзади донесся отчаянный крик Часовых. В уши ударил оглушительный треск. Казалось, все тело Малфуриона не просто горит – с него будто заживо содрали кожу.