Волчье сердце

А затем позади линии фронта, в направлении, где осталось лежать тело древнего волка, раздался ответный вой. Тиранда устремила свой взор туда и увидела... двух Голдриннов. Первый был телом поверженного животного. Тогда как второй был величественным, полупрозрачным духом, который выл в ознаменовании победы.

Но хотя дух волка был похож на туман, внутри него было еще что-то, что-то более плотное и до боли знакомое.

В этот момент Верховная жрица осознала, что видит воина… несмотря на то, что он сейчас должен был находиться на передовой. Моргнув, Тиранда поняла, что она на самом деле смотрит на линию фронта. Обе местности вдруг соединились вместе. Призрак Голдринна теперь парил над своим воителем, который, казалось, вырос еще больше.

Против него вышел сжимающий два топора орк. Воин умело отразил удар первого топора, затем с легкостью сделал тоже самое со вторым. Крутанув меч, он направил клинок между двумя топорами, вонзив его глубоко в грудь орка.

Кровь брызнула во все стороны из широкой раны, когда воин извлек свое оружие. Орк едва стоял на ногах. Его глаза вспыхнули. Затем пальцы разжались и топоры упали на землю. Громадный орк рухнул на колени. Его тело затряслось, а изо рта полилась кровь, стекая по его челюсти и клыкам.

Победивший воитель отступил на шаг назад. Орк упал вперед, оказавшись лицом возле ног своего убийцы. Как только он погиб, та же участь постигла его все еще остававшихся в живых товарищей. Битва была окончена.

Призрачный Голдринн снова взвыл. Затем он и воин протяжно завыли вместе. В этот миг мужчина вдруг посмотрел на Тиранду. Наконец-то она получила возможность рассмотреть его лицо… И в этот момент Верховная жрица оказалась снова в Храмовых Садах.

Тиранда какое-то время постояла в нерешительности, затем перевела дух и привела мысли в порядок. Рядом не было ни одной живой души, возможно, это совпадение, а может быть, такова была воля Элуны. Тиранда даже предполагала, что ни одному смертному она еще не оказывала таких знаков внимания.

Верховная жрица ни секунды не сомневалась в правдивости посланного ей видения. Элуна ясно дала понять -  медлить нельзя! Тиранда была благодарна за открытие истины, хотя и пребывала в некотором сомнении.

Внезапно она поняла, что кто-то приближается к ней. Поправив свое серебристое одеяние, она предстала перед одной из помощниц Генерала Шандрисы Оперенной Луны. Часовая тяжело дышала, как будто ей пришлось долго бежать.

Тело, руки и ноги часовой закрывала легкая броня, она преклонила колено в почтении перед Тирандой не только потому, что Верховная жрица была их лидером, но также из-за того, что генерал приходилась ей приемной дочерью. Дополняло облачение воина одно из излюбленных оружий ночных эльфов – лунная глефа с тройным лезвием.

Все еще не смея поднять голову, ночная эльфийка сказала:

- Генерал знает, что вы бы хотели немедленно ее видеть, Верховная Жрица!

Часовая передала ей небольшой свиток с личной печатью Шандрисы. Взяв послание и отпустив помощницу, Тиранда сломала печать и прочитала его содержимое. Письмо было коротким, в излюбленном стиле Генерала.

"Король Штормграда сообщает, что он будет на встрече".

Больше ничего написано не было, если не брать во внимание подпись Шандрисы внизу листка. Новость была очень важная: если Штормград примет участие в собрании, значит, и другие вскоре заявят о своем согласии. Верховная Жрица и Малфурион надеялись, что Штормград согласится на их предложение, хотя временами казалось, что их больше заботит состояние дел в своем королевстве, нежели неприятности у ближайших соседей.

Но еще больше значение имело для Верховной жрицы время, когда пришла эта весть. Она знала, что Шандрис сама только что получила ее и постаралась доставить своей любимой правительнице в кратчайший срок. Элуна специально подгадала, чтобы ее видение совпало с прибытием послания.

"Значит, Вариан придет…", - пробормотала Тиранда.- "Тогда все становится на свои места. Теперь понятно, почему я все это увидела."

Наконец-то ей открылся смысл видения. Ночная эльфийка лишь мельком смогла рассмотреть лицо воина, однако не оставалось никаких сомнений, что это был ни кто иной, как Король Штормграда, Вариан Ринн. Конечно, Мать Луна все знала намного раньше, но Верховной Жрице подала знак лишь тогда, когда действительно это знание пригодилось бы.

"Вариан Ринн", - повторила Тиранда, вспоминая, сколько неприятностей выпало в прошлом на королевскую долю. Он был рабом, гладиатором, человеком, который представления не имел, кем является на самом деле. Он был свидетелем падения своего королевства, сражался за то, чтобы вернуть его, причем ни с кем бы то ни было, а с дочерью самого Смертокрыла в человеческом обличье.

В те ужасные дни, когда Вариан потерял свое имя и вынужден был каждый день сражаться за свою жизнь на потеху толпе, народ дал ему другое имя – особенное и важное.

Тогда его стали называть, а некоторые и продолжали по сей день, Ло'Гошем.

Ло'Гошем называли иногда еще и гигантского волка, Голдринна.