Волчье сердце (ЛП)

Она знала, что слух ночного эльфа отличался изрядной остротой, но, даже напрягшись изо всех сил, она ничего не услышала. Ночные саблезубы также не проявляли признаков беспокойства.

— Я не… — Халдрисса прервалась на полуслове. Откуда-то издалека донесся очень слабый звук. Странный, тревожный звук. Он раздавался с постоянной периодичностью, повторяясь снова и снова.

— Что это? — спросил один из участников похода. — Звучит очень знакомо…

— Надо подойти поближе, — развернувшись, приказала она группе. — Мы с Ксаноном посмотрим, что к чему, а вы пока оставайтесь здесь. В случае опасности я постараюсь подать сигнал.

Как только они приблизились, Ксанон обнажил свою глефу. Халдрисса последовала его примеру.

Теперь отовсюду раздавалось странное жужжание. Оно больно резало по ушам и сопровождалось жутким треском. Этот звук действительно был знаком Халдриссе. Звук падающих не по своей воле деревьев.

Теперь она наконец-то догадалась, что происходит, однако детали до сих пор оставались для нее загадкой. Постоянно растущая Орда всегда проявляла нездоровый аппетит к древесине. Она требовалась им для построек, для растопки печей в кузницах и для увеличивающегося флота.

Вот почему они желали заполучить Ясеневый лес.

— Дальше лучше пойти пешком, — прошептал Ксанон.

Склонив голову в знак согласия, Халрисса спешилась и вместе с Ксаноном они несильно привязали своих кошек. Отличаясь высоким интеллектом, ночные саблезубы останутся на месте до тех пор, пока их не призовет кто-нибудь из наездников. Но на всякий случай, рассудила Халдрисса, будет лучше, если животные смогут прийти к ним на помощь как можно быстрее.

Ксанон снова взял инициативу в свои руки и пригнулся как можно ниже к земле. В их сторону подул ветер. Это было разведчикам на руку, позволяя не только быть незаметными для орков, но и получить ответы на некоторые вопросы Халдриссы.

Пахло топливом и гарью. Очень похоже на гоблинский механизм. А точнее, нескольких механизмов, судя по резкому удушающему запаху. В отличии от ночных эльфов гоблины верили в силу машин над природой, поэтому с пренебрежением относились к последней.

— Вон там! — отрывисто бросил Ксанон, указывая на северо-восток.

Сначала Халдриссе показалось, что на лес напал бронированный гигант, помышляя ничего после себя не оставить. Одна его рука оканчивалась быстро вращающимся лезвием, которое было намного острее глефы. Другая же рука представляла собой чудовищную клешню с четырьмя когтями, которые в настоящий момент сжимали толстый ствол огромного дуба. А потом гигант вонзил свое вращающееся лезвие в это дерево.

К ужасу ночной эльфийки, лезвие прошло сквозь дерево, будто через водную гладь. Через несколько секунд могучий дуб покачнулся и жизнь покинула это великое дерево.

Впрочем, гиганту этого было мало, он схватил ствол поудобнее и принялся нарезать его небольшими частями.

Только тогда Халдрисса заметила, что в его голове находилось сиденье, на котором восседало маленькое зеленокожее существо с длинными ушами, управлявшее рычагами с садистской ухмылкой на лице.

— Крошшер, — сквозь зубы процедила она Ксанону. — Гоблинский крошшер!

Об этих машинах, орудующих далеко на востоке, уже поступали доклады, но никто не ожидал обнаружить одну из них так близко.

— Подожди, — прошептал Ксанон. — Продолжай слушать.

Только Халдрисса открыла рот, чтобы спросить почему, как жужжание повторилось с другой стороны. Оглянувшись, они заметили второй крошшер. Серебряно-малиновая машина застыла и ее верхняя часть повернулась так, что любое живое существо, проделав такой трюк, немедленно бы сломало себе спину. Сидящий в кресле гоблин, наполовину скрытый бронированным щитком, осмотрел стоящие рядом деревья. Выбрав одно, он потянул рычаг и вращающееся лезвие приступили к своей чудовищной работе.

Халдрисса выругалась про себя, придя в ужас от такого кощунства. Она попыталась подняться, но внезапное чувство опасности заставило ее немедленно броситься вниз — появились еще два крошшера.

— По-видимому, у них здесь крупная лесодобывающая кампания, — прошептал ей ночной эльф. — Ранее я насчитал еще два крошшера. Несмотря на то, что у деревьев тоже есть чувства, они безжалостно вырубают их одно за другим.

— Шесть крошшеров, — прикинула Халдриса. — Мы можем справиться с этими…

Не успела она договорить, как разворачивающаяся перед ними сцена превратилась в самый страшный кошмар. Один за другим на поляну вереницей стали выходить крошшеры. Несчетное количество заполонило все, что открывалось зрению, и они продолжали прибывать снова и снова.

— О, Элуна! — c трудом выдавил из себя Ксанон. — Все намного хуже, чем я себе представлял!

— Надо уходить! — Халдрисса стала потихоньку отползать назад. Двое Часовых отступали с застывшим ужасом в глазах, направляясь к оставленным животным.

Ветер снова сменил направления. В нос Халдриссе ударил насыщенный запах топлива и выхлопных газов.

— Берегись! — закричала она, отталкивая в сторону Ксанона.