Волчьи игры

Шуриа в Фирсвите не любили, боялись и преследовали больше, чем где-либо еще. Во времена темные и невежественные им регулярно приписывали все беды и несчастья – от засухи до морового поветрия. Иногда целыми семьями сжигали якобы за зловредное колдовство, а порой вырезали селениями. Обычная история. Любопытно другое – за несколько веков гонений фирсвитские Третьи полностью уверовали в свою исключительность, замкнулись и, разумеется, заклеймили остальных детей Шиларджи как отступников и предателей, пошедших на сговор с исконными врагами. И, конечно же, такая обособленность только усугубляла недоверие обывателей.

– Девица столь юных годов а, следовательно, недостаточно зрелого ума, к тому же родом из Фирсвита, попросту не может иметь достаточную широту взглядов, чтобы принять саму мысль о свекрови-шурианке. Она что-то скрывает.

«Все что-то скрывают. Ты, например, двадцать лет таишь причины своего поражения в магическом поединке с Эском. Я умалчиваю кое о каких собственных грешках, – думал Мэриот. – У всех есть тайны. И это правильно – иначе скучно было бы жить на свете».

– Я хочу знать об Илуфэр Омид все, – заявил тив Херевард. – И главное, не спугните девицу раньше времени.

А вот за пристрастие к изречению прописных истин тив Мэриот шефа не любил. За века жизни можно бы и отучить себя от дурной привычки – учить и без того ученых.

Итэль Домелла дама-аннис Сар

Молчание – золото. Причем самое чистое, высочайшей пробы. Когда бы Итэль знала раньше, то еще после бегства из Буджэйра дала бы обет немоты. Оказывается, человеческое существо столько времени тратит на болтовню – занятие бессмысленное вдвойне: и дело не делается, и понимания между говорящими больше не становится. И, пожалуй, стоит лишиться дара речи, чтобы понять, как суетно и бестолково прошли века. Ни магия, ни медицина не сумели спасти голосовые связки аннис Сар, взрезанные ножом тива Хереварда. Но не прошло и дня с того памятного утра, когда она проснулась в чужой спальне, чудом спасенная Ларимэлой Вилф и ее матерью, чтобы Итэль не поблагодарила... Высшие Силы за свою немоту. Воистину, язык – это первый враг мудрости. Оставшись наедине с собственными мыслями, аннис Сар предалась лучшему, чему только может предаться человек, – раздумьям. О жизни и смерти, о богах и людях, о прошлом и будущем, а еще о собственной глупости, недальновидности и слепой вере в людей недостойных, в тех, кто уже однажды предал. Как можно было верить Хереварду и остальным тивам после того, как они убили Буджэйр? Как вообще она продолжала верить сама себе – столь же виноватая, как и тив Херевард? Дать обет не обагрять рук кровью, отречься от материнства и решить, что преступление искуплено, – какая глупость несусветная.

Слабая от потери крови, Итэль не смогла даже руку поднять, чтобы отереть выступившие слезы. Аннис Вилф всегда отличалась чувствительностью, а потому, не бросившая наставницу умирать с перерезанным горлом, плакала вместе с ней.

– Миледи, я понимаю. Вас предали так вероломно. Нас всех предали и обманули. Это ужасно!

«В отличие от тебя, девочка, я виновата сама и в полной мере заслужила право быть преданной», – вынесла обвинительный вердикт аннис Сар.

Ларимэлу она всегда считала глупышкой и слабачкой, слишком мягкосердечной для служения и, честно говоря, самой худшей из своих учениц. А поди ж ты, девушка не побоялась самого Благословенного, вынесла на руках, перевязала, приютила, спрятала. Самая кроткая и незлобивая на поверку оказалась сильней и решительнее, чем остальные соратницы. Впрочем, золото не только молчание, но и терпение. Каждый день, словно золотая монета, с тихим звоном падающая на гору точно такого же чеканного металла. Чем сильнее выдержка, тем ты богаче – опытом и мыслями. Аннис же Сар пришлось ждать совсем недолго. Тив Херевард со своей озверевшей сворой вдруг решили, что женщины-волшебницы им не нужны. Кто виноват в бедах Синтафа, кроме Эсковых мятежников? Кому пенять за неурожай и недород? Аннис, естественно. Это они, подлые бабы, силу магическую переводят на всякие глупости, от которых народу ни холодно, ни жарко. Против аннис начались процессы, заканчивающиеся, как правило, смертным приговором и корзиной главоусекающей машины. Тив Херевард, точно паук, торопился насосаться Силы, даруемой ему сытым Предвечным.

Те из аннис, кому очень повезло, сумели бежать в Файрист, в Янамари под слабое крыло Итэль. Одиннадцать обездоленных женщин-диллайн – это не просто одиннадцать беженок, чудом спасшихся от смерти, зачастую безнадежно искалеченных телесно и душевно, это – одиннадцать одержимых ненавистью и местью хищниц.

Волшебницы, чьим желаниям подчинялись когда-то стихии, создававшие уникальные магические вещи одной лишь игрой ума, плетшие сложнейшие заклинания-песни, творившие сны-яви, не стали размениваться на мелочовку, на мужчин-предателей. О нет! Они, изгнанницы в своем же доме, обратили взор на главного виновника своих несчастий – на Предвечного.