Волчья ягода (Часть вторая).(СИ)

А еще вспомнилась мама с ее: "Не люблю истеричных подростков. Утомляют".

Ну и школьные годы вспоминаются. Учителя с их вечным: "Пожалейте несчастных детдомовских детей!" Борис три месяца проучился в классе с тремя такими "несчастными". Воспоминаний теперь - на всю оставшуюся жизнь.

Конечно, те медработники - сами не подарок. Но это еще не значит, что пятнадцатилетние соплячки имеют право им хамить...

- Пропадет, - пожал плечами Алексей Дмитриевич. - Хотя туда и дорога. Семейка там такая... нормальным остаться невозможно.

- И совсем не жалко? - не удержался Борис.

Возможно, потому что девица девицей, но детдом здесь не при чём. Да и не вся там семейка "такая". Мать - совершенно нормальная. Да и младший пацан точно ни в чём не виноват. И никому не хамил.

- Знаешь, что? Ты, похоже, идеалист, Боря. А я вот нормальных людей жалею. Кому потом вот с такими вот общаться. Да я бы из неблагополучных семей их прямо с рождения в специнтернаты запирал. А потом - в трудовые колонии, всё стране польза. Там бы пусть в своем котле и варились! С такими же. Пока могут вкалывать. А потом - лицом к стенке, пулю в затылок и в общую яму.

- Знаешь что... - Только что Борис сам был готов ее костерить. Но вот такое - это уж как-то слишком!

- Да не пропадет она. - Петр Евгеньевич давно порывался уйти на заслуженную пенсию. Хотел, но не отпускали. И старались никогда со старичком всерьез не спорить.

- Пропадет, - пожала плечами сердобольная Марья Петровна. - Такие всегда пропадают.

- Как раз такие-то и выживают, - заслуженный врач отхлебнул слишком горячего чаю, закашлялся. - У нее взгляд Феникса...

- Кого? - стажер Вовка заржал.

Ничего, этому уже сегодня объяснят, над кем можно смеяться, а над кем - не стоит. Еще один "озверевший"... И откуда берутся? Поколение "пепси". Правда, Вовка младше самого Бориса всего на несколько лет.

- Феникса. Возрождения из пепла. Ничего-то вы, молодые, не понимаете... - старик отмахнулся и покинул ординаторскую.

Наверняка - в обход по палатам. Петр Евгеньевич - законченный трудоголик. Не признает ни перерывов, ни выходных...

- Что это за взгляд Феникса вы такой тогда упоминали? - попытался потом расспросить его Борис. - Откуда вы это взяли, Петр Евгеньевич?

- Откуда взял - мое дело! - ворчливо отрезал старик. - Знаю и знаю. Взгляд ее тетки видел? Тоже Феникс, только другой... - И пошел прочь.

То "не понимаем", то сами же не объясняют.

- Ну, если так... - промямлил Борис вслед сутулой спине. Естественно - не обернувшейся. И далеко не факт, что расслышавшей. И даже вообще прислушивавшейся.

Похоже, почтенный коллега просто имел в виду сильных духом людей. И тогда сам Борис - уж точно не Феникс. Вымотанная до предела усталая лошадь - вот это да. Кляча водовозная. Хорошо, что на него "к стенке и в общую яму" никто распространить не предлагает.

А вообще, пожалуй, слишком долго работать все-таки вредно. Всему нужно знать меру.

А еще Борис тогда не смог просто так уйти. Представил, как невезучая Маргарита откроет глаза - и ей сообщат, что за это время с ее детьми... А то еще и добавят про "такую семейку".

Увы, попытки помочь девчонке и ее брату кончились ничем. Из всех друзей в городе оказался только Миха. И даже согласился приютить. Итогом стал звонок девушки посреди ночи с угрозами. И гораздо более несчастный - Михи. И вдобавок - злой, как никогда.

- Твоя девица - больная на всю голову. Ночью сама ко мне полезла... Я ей сказал - отвали, дак так саданула по башке...

Это называется: не делай добра - не получишь...

- Мишка, дай мне честное слово, что...

- Ты чё, сомневаешься? - обиделся тот. - А еще друг! Ну, мамой клянусь, гадом буду. Легче стало? Да на кой она мне, соплячка? Ни кожи еще, ни рожи, ни... Ты же знаешь, какие у меня бабы. Ну?

И правда ведь. Зачем приставать к школьнице - если вокруг полно взрослых, кто не откажет?

Кто там виноват - уже не разобраться. И если честно - Борис был склонен поверить другу. Мать матерью, но сама девушка производит впечатление еще той штучки.

И вообще - ее согласилась приютить тетка. Всё вроде утряслось. Больше Борис Зорину не видел. В отличие от ее матери. Как же они непохожи! Хрупкая, трогательная Маргарита, и резкая, дерганая Зорина! Матери, наверное, было с нею тяжело... А уж с ее старшим братцем-уголовником! И ведь наверняка никакой благодарности... Брата Зорина действительно любит, но вот на взрослых таким плевать. Всю жизнь берут, что хотят, и думают - так и надо. Будто им все должны.

Не так-то легко было устроиться на подмену еще и в другую клинику. Но... Борису становилось легче просто, когда он Маргариту - Риту! - видел. Только видел. И считал даже не дни - часы! - до следующей встречи.

Жаль, результаты вот-вот заставят опустить руки. Потому как лечение не помогает. Ни одно. Сколько сейчас лет ее разуму - восемь-девять? Неужели так теперь - навсегда?! Ясно, что его любовь - безнадежна, и вообще Борис ее себе придумал. Он это понимает. И пусть Маргарита любит кого угодно. Она этого достойна. Только пусть выздоровеет! Вернется к полноценной жизни.