Волчья ягода (Часть вторая).(СИ)

Ладно, курток таких много. Но вязаная шапочка... Рукодельница Валя сама ее вязала. Еще смеялась - штучная работа, ни у кого больше нет... Валентина ведь с детства увлекалась всем таким. Шитье, вязание - крючком и спицами, вышивка - крестиком и гладью, макраме, бисероплетение. Даже выжигание по дереву.

Весь дом - в ее кашпо и панно.

Похожая на его жену девушка обернулась. И Борис, сам не зная, зачем, - нырнул за киоск.

А Валентина - да, именно она! - быстро поцеловала своего спутника. Рослого, красивого парня. В стильном... как это говорят... "прикиде"! И нырнула в такси.

А дома с детьми - наверняка теща. Сама небось и вызвалась - ради такого-то случая. Обычно ведь не допросишься. Дела у нее. Телефонная болтовня с подругами, сериалы, сплетни.

А красивая они пара...

Борис молча развернулся и побрел прочь. Один. Разом сгорбившись.

- Что случилось? Эй, вы меня слышите? С вами всё в порядке?

Зорина, оказывается, идет рядом. Ни на шаг не отстает. Тоже красивая... но иначе.

Валя, она... самобытная. Всегда была такой. Необычная.

А Зорина - круто упакованная под "дольче Гебана". "Я иду такая вся..." И так ли уж жалеет о прежней жизни? Тетя ведь ее как куколку разодела. С иголочки. А много ли в таком возрасте надо - для полной смены системы ценностей?

А Борис рядом с подобной девушкой, наверное, вообще идиотом смотрится. Он и рядом с женой-то...

В старых очках, сутулый. Когда в последний раз в спортзале был - сам не помнит. В студенчестве еще. И отнюдь не на последних курсах. Тогда он уже прирабатывал - некогда было. Да и сил уже не оставалось. Работа - спорт бедняка.

И одет Борис как... как всегда.

Валя прежде говорила, что он "милый и трогательный". Прежде. В другую эпоху. Когда небо было ярче, и жизнь казалась счастливой. Когда еще верилось в будущее. Счастливее, чем у родителей. И своих, и ее.

- Случилась моя жена... - бесцветно проговорил Борис. - Моя жена... которая, оказывается, мне изменяет. И, наверное, уже давно.

- Вы меня, конечно, простите, но на этой остановке никто не занимался сексом. И даже взасос не целовался.

- Это иногда и не нужно... Я и так понял.

- Вы ничего не поняли! - прошипела Зорина. - Вы просто увидели, как она с кем-то разговаривает. И больше ничего. Ни-че-го.

- Не с кем-то, а с мужчиной.

- А если бы с женщиной, то ничего страшного? Я бы на вашем месте не была так уж уверена. Однополых отношений никто не отменял. "Секшн революшн" и всё такое.

- Она изменяет мне. Сейчас я понимаю - можно было догадаться и раньше...

- И всё же - может, сначала спросите у нее прямо, а? - Зора резко загородила ему дорогу.

- А если она скажет: да? - разозлился он.

Ему всё равно Зорину даже не обойти. Она наверняка - быстрее и сильнее. И уж точно - наглее. Такую только танком остановишь.

- А что вы теряете? Вы же и так думаете, что да. Вы уже успели ощутить себя брошенным.

- И всё же? Если - да?

- Если "да" - спросите, почему? Вдруг ответит? Честно.

- Что? Что тут можно ответить?! - Кажется, он сейчас заорет. Впервые за много лет. А то и вообще - впервые.

Хватит! Хватит с него упреков жены, придуманной любви, копеечной зарплаты и злобной тещи. Не хватало еще вздумавшей учить его жизни малолетки!

- Мало ли, по какой причине люди наставляют друг другу рога. Минутная слабость, быт заел. Измените ей сами - если станет с того легче. Но не теряйте вот так просто близкого человека. И не устраивайте собственным детям неблагополучную семью.

Кто другой уже много что ответил бы Зорине... Кто другой - кому жена не изменит никогда. И теща обожает. Всем подругам перехвасталась его подарками. Пусть завидуют. И едят поедом собственных нищих зятьев!

- Значит - вы, Зорина, простили бы? - подчеркнуто вежливо процедил Борис.

- По ситуации, - пожала она точеными плечиками. - Если б любила - наверное, простила бы. Когда любишь - подобная ерунда ничего не меняет. Чувства остаются прежними.

Да ни к чему ее Мишка не принуждал. Для такой лечь в постель - что стакан воды выпить.

- Мне не так хорошо известна разница. Извините...

- Не за что. Я - то, что я есть. Кстати, это не отменяет того, что ваш друг все-таки пытался меня изнасиловать.

Девчонка мысли читает, что ли?

- А я уже начинаю сомневаться... - вырвалось у Бориса.

И, наверное, зря. Она ведь и ударить может. Запросто. Тоже - как стакан воды...

Зорина усмехнулась. Как-то... по-волчьи. Люди такими не бывают. Даже Миха - при всей его похвальбе. Во всех его "молодецких подвигах" - вранья девять десятых. Если не больше.

- Женщина может быть кем угодно - хоть уличной проституткой. Но если она говорит "нет" - это всё равно изнасилование. И даже проституткам нравятся не все. А банальную физическую измену я не простила бы только в одном случае - если б искала повод послать кого-то подальше.

Шум в ушах испарился окончательно. Теперь всё вокруг наоборот - до боли ясно и отчетливо.

- Значит, поговорить с Валентиной? - невесело выговорил Борис.

- Как хотите.