Волчья интуиция

— Миша — человек крутой, он и спросить с тебя может. Но если ты его не знаешь… Я скажу Юле, что ты умер как мужик. Даже свечку ей разрешу поставить…

— Да знаю я Мишу! — повелся Прокопов.

— На самом деле его не Миша зовут.

— Не Миша…

— Это для Шкаликова он Миша.

— Ну да.

— На самом деле его зовут… Ну!

— Юра… Э-э, что-то я ничего не понимаю.

— Дверь закрой.

— Дверь? — Прокопов тяжело вздохнул, но тут же взбодрился.

Он увидел, как его собеседник ставит пистолет на предохранитель.

— Капитан Круча, уголовный розыск, — вкладывая оружие в кобуру, сказал Степан.

— Уголовный розыск, значит? — Прокопов мигом разозлился.

— Приношу свои извинения.

— Извинения?! А они мне нужны?!

— А вот супруга ваша извиняться перед вами не станет. — Степан кивком показал на чемоданы.

— Супруга? — Прокопов глянул на поклажу и обомлел.

Из кухни донесся шум. Видимо, жена рвалась к мужу, а Комов ее сдерживал.

— Со сковородой. Для яичницы.

Комов не смог справиться с Прокоповой, и она выскочила в прихожую. В руке у нее действительно была сковорода.

— Для глазуньи!.. — заорала эта очаровательная дама. — Глаза у тебя сейчас сами выскочат!

Прокопов ошарашенно смотрел на нее. Степан даже не мог сказать, чего мужик боялся больше, его пистолета или своей жены. Да и некогда ему было сравнивать. Требовалось срочно останавливать бабу, пока она не покалечила мужа.

— Спокойно! — сказал Степан, раскинул руки и получил толчок в спину.

С места это его не сдвинуло, но ощущение было не из приятных.

— Гражданочка!.. — Комов настиг женщину, схватил ее за руки. — Вам будет предоставлено свидание в СИЗО!

— Как это в СИЗО? — оторопела она.

— А где вы хотели? — спросил Степан и снял с пояса наручники.

— За что в СИЗО? — Прокопов шарахнулся от него.

— Дружок твой за убийство разыскивается.

— За какое убийство?

— Все вопросы к следователю.

— Я только вчера из Крыма приехал.

— А почему ты думаешь, что это было до Крыма?

— Почему?.. — Прокопов не нашел убедительного ответа на этот вопрос и просто пожал плечами.

— Выручить тебя, мужик, может только активное сотрудничество со следствием. Поможешь найти Юру, глядишь, и снисхождение будет.

— Но я не знаю ни о каком убийстве?

— Как Юру найти?

— Не знаю.

— Где у нас находятся камеры для незнаек? — глянув на Комова, спросил Степан.

— Ты, мужик, не переживай, нормально все будет, — с усмешкой сказал старший лейтенант. — Там французское гражданство дают.

Прокопов недоуменно глянул на него, и Комову пришлось давать пояснение:

— Был Коля, станешь — Николь. Имя женское, зато французское. В Париж поедешь, будешь там зажигать, на улице красных фонарей.

— А без оскорблений можно? — буркнул Прокопов.

— Оскорблять тебя станут соседи по камере. И «Оскар» там будет, и ты добавочным словом станешь…

— Я не знаю, где Юра.

— А его самого знаешь?

— Немного, — сказал Прокопов и угнетенно глянул в сторону.

— Если бы ты знал его немного, то с машиной бы не помог. А там целая афера была.

— Да ладно, афера.

— С подставным нотариусом.

— Я откуда знал?

— Вот я и говорю, что в камере для незнаек тебе будет самое место. Собирайся, Николь, — выдал Комов.

— Не будет ему французского гражданства, — качнул головой Степан. — Подохнет он. Знаешь, как это у нас бывает? Сидишь в камере, затылком к двери, и ждешь, когда через окошко выстрелят. День, неделю, год, второй… Люди с ума сходят. Дерьмо потом по стенам размазывают. Ты этого хочешь?

— За что?

— Юра твой — это не одно убийство. Он профессиональный киллер. Машина ему нужна была для дела. А ты помог, значит, пособник…

— Да какой он киллер! — Прокопов сорвался на крик.

— Ольга Евгеньевна, соберите мужу вещи… — сказал Комов. — И простите его за все. Он к вам больше не вернется.

— Я знаю, где Юра живет! — не выдержал Прокопов.

— А может, и вернется.

— А что я такого натворил?.. Я в его делах не участвовал!

— Разберемся.

Наручники на Прокопова офицеры надевать не стали, но с собой забрали. Степан не исключал его причастности к убийствам в деревне Ковальцы. Возможно, этот жук помогал затягивать петлю на шее несчастного Бочкова.

Глава 9

Шрамы украшают мужчин, но никак не женщин. А у Нади не просто шрам, у нее фактически открытая рана, наспех зашитая по живому. Рабинов не заглядывал под бинты, но знал, что собака цапнула ее неслабо.

Может, потому он и не представлял Надю в своей постели. Голая, с повязкой на руке — картинка, не особо возбуждающая. Но и от себя он ее не гнал. Девушка она красивая, к тому же в голове у нее хранилась очень ценная и весьма опасная информация. Тут нужно было что-то одно. Пустить Надю в расход или к себе поближе. Рабинов выбрал второе, хотя не забывал и о первом…

Но сейчас он мог думать только о втором. Хотя бы потому что на ужин первое не подавалось. Надя начала сразу со второго. Ее отбивные в хрустящем сырном кляре — просто пища богов. Сама приготовила.

— Как в лучших ресторанах, — похвалил Олег Давидович.

— Надя у нас все умеет, — сказала Альбина, вдруг обняла Надю за плечи и поцеловала в губы.