Волчья хватка. Волчья хватка – 2 (сборник)

– Есть выход – ступай бродяжить по свету, – посоветовал Радим. – Останешься в лоне воинства, а когда вернешься из странствий, Ослаб уж другой будет, а дважды за один грех не судят.

– Я бы пошел, – тоскливо вымолвил он. – Да ведь бродяжат-то от переизбытка ярости, когда тесно становится в Засадном Полку.

Далеко за полночь Ражный увидел из оконца мерцание свечи и в самом деле чуть не сбежал из затвора.

– И ты пришла искушать? – спросил он горько.

– Нет. Ждала, когда перестанут ходить искусители, – сказала суженая. – Боялась, поддашься и уйдешь…

– Зачем же пришла?

– Сначала хотела разделить твою участь. Забили б тебя в вериги – пошла бы за тобой в Сирое Урочище, – призналась Оксана. – Честно сказать, ждала… Хотела заклепать на тебе цепи и себя приковать к ним. И пойти так… Не бойся, не отяжелила бы груз твой, напротив, половину бы на себя взяла… Да не достались вериги ни тебе, ни мне. Обманули искусители…

– Что же мне грозит?

– А тебя, суженый, убить хотят. – Свеча затрепетала в ее руке. – Ослаб назначил казнь лютую – поединок.

– Достойная казнь! – Ражный засмеялся. – И мечтать не смел!.. Но с кем поединок?

– Мой дед сказал, поехали в Сирое Урочище с верижника цепи снимать, чтоб против тебя выставить. Есть там калик один буйный, по прозвищу Нирва. Не человек – зверь, столько, говорят, народу безвинного сгубил. На ристалищах двух араксов до смерти задавил…

– Пусть будет Нирва, – согласился он. Так называли аракса, который тушил священный огонь после свадебного обряда.

– Поединок зримым объявлен, – продолжала шептать Оксана. – Все иноки соберутся, что есть в Урочище, араксов из окрестных вотчин созывают…

– Еще лучше. На миру и смерть красна…

– Я проститься с тобой пришла…

У Ражного шевельнулось сомнение: Ослаб мог предполагать, что суженая непременно побежит к нему, и поведал Гайдамаку о страстях предстоящей казни – все еще надеялся искусить Ражного, склонить к побегу в мир…

– Что же ты меня раньше соперника жизни лишаешь? – снова рассмеялся он. – Погоди до утра и приходи на ристалище. Там и простимся, прежде чем задавит меня Нирва.

– Вот, возьми. – Она достала из сумки рубаху и пояс аракса. – Гайдамак прислал… Принять просил дар, во искупление вины.

– Но завтра все узнают, чей это наряд.

– То будет завтра… А это – от меня, на всякий случай.

Оксана положила поверх одежды небольшой, узкий засапожник, только что откованный и еще горячий. Сама же погасила пальцами свечу и ушла в кромешную, холодную тьму.

Он подержал в руке ухватистый, проворный нож, попробовал пальцем лезвие и сломал с сожалением, засунув между бревен сруба…

Поединок был назначен на том же ристалище, где когда-то Ражный сходился на потехе с боярым мужем. Разве что стерня была не такая колкая, прикрытая, замороженная, покрытая инеем, и стожок побелел от изморози. В дубраве давно облетели листья, пахло снегом и стояла звонкая, пронзительная тишина. В такую пору Ражный обычно выходил с гончими на заячью охоту, и пока ошалевшие от радости и простора собаки, прихватив русака, гнали его по большому кругу, он легко входил в раж, взмывал в синее, знобкое небо и не хотел опускаться на землю. Гончаки уводили зайца на второй, третий круг, а он наслаждался полетом, ухватывал последнюю возможность отдохнуть от земного притяжения, ибо с началом зимы, как известно, нетопыри забивались в дупла, пещеры и замирали до весны, повиснув вниз головой.

Зимой он тоже входил в раж, но не летал – рыскал по земле волком.

И сейчас было время воспарить над ристалищем, быть может, в последний раз, по крайней мере в этом году; и не смутили, не удержали бы его сидящие на ветвях араксы и иноки, как воронье, слетевшиеся позреть на поединок. И пока не привезли из Сирого Урочища верижного соперника, можно было кружить в холодном осеннем небе, поднимаясь выше черных дубовых крон с замершими на них птицами.

В судных поединках, которые назывались еще Пиром, не всегда соблюдались обычные правила схватки; чаще всего бой начинался с сечи и длился до победы, то есть до смерти одного из поединщиков. Ражный не обольщался, что его противник – верижник из Сирого Урочища станет придерживаться каких-либо традиций. Победа для него означала свободу, и он, постоянно находящийся в состоянии Правила и лишенный вериг, вряд ли и на землю ступит. Так что придется сражаться не с человеком – летающей хищной птицей, способной разорвать быка.

Выставить против можно было лишь волчью хватку…