Волчья хватка. Волчья хватка – 2 (сборник)

На дороге, прислоненный к дереву, стоял велосипед с двумя плетеными торбами, а чуть в стороне пожилой человек в старомодных, с толстой оправой очках стоял на ступеньках деревянной лестницы и срезал грибы с высокого, трехметрового ветровального пня. Внизу была расстелена пленка, и опята, точнее одни шляпки, валились на нее частым дождем. Савватеев подошел поближе – старик не обратил внимания, занятый почти ювелирным делом: в его замерзшей, посиневшей руке вместо ножа оказалась опасная бритва. Тугие и плотные строчки грибов увивали весь пень снизу доверху, иногда превращаясь в густые шапки, и, видимо, требовались умение и осторожность, чтобы срезать их, не повредив ножек.

– Здравствуйте, – сказал Савватеев. – Здорово у вас получается.

– Да, – не глядя обронил интеллигентный старик. – Приходится делать хирургическую операцию.

Точными и быстрыми движениями он словно обрил шляпки грибов, которые мог достать, после чего спустился на землю, передвинул лестницу и лишь после этого убрал бритву и протянул руку:

– Прокофьев, профессор.

– Первый раз вижу, чтобы грибы собирали с лестницей, – признался Савватеев.

– Молодец, – благодушно похвалил старик и похлопал пень ладонью. – Постарался нынче, вон какой урожай. Сто пятьдесят килограммов дал.

– Один пень?

– Это не пень. Это мой кормилец. – Старик полез по лестнице. – Пенсия маленькая, лекций сейчас не читаю… Не приглашают… Извините, надо спешить, а то перерастут.

– Кто перерастет?

– Опята.

Грибы здесь и впрямь росли на глазах: сначала между старых корней появлялась короткая и толстая тычинка, затем ее острие набухало и разворачивалось в мясистую шляпку. За несколько минут только что срезанные строчки вновь закурчавились и начали медленно раздаваться вширь. Тем временем Прокофьев закончил свою операцию на другой стороне пня и снова переставил лестницу.

– И так целый день, – объяснил он. – Страда…

– Интересно, – хрипловато сказал Савватеев. – Беспрерывный процесс…

– Только нынче, – пояснил профессор, работая бритвой. – На будущий год такого может и не быть.

– Это что, специальные удобрения?

– Обратите внимание на летние побеги деревьев. Они втрое больше обычных. И без всяких удобрений, естественный процесс.

– Отчего?

– Никто не знает… Я писал в газеты, к биологам обращался – никому не интересно.

– Может, от падения метеорита?

– Не исключено… Местные жители отслеживают этот феномен много лет. Есть воздействие радиоактивности, но, говорят, и до войны так же было. И без метеоритов…

– А зачем поляну вспахали?

– Какую поляну?

– Где метеорит упал.

– Баруздин пашет… Весной посеют овес с горохом. Подкормочная площадка…

– Вокруг заброшенных полей полно, а он полянки пашет…

Прокофьев на секунду оторвался от пня, поправил очки – разглядывал.

– Зверь боится больших полей, – сказал он, уже орудуя бритвой. – Он любит закрытые площадки. Чтобы раз – и в лес. И для охотников удобнее. Сел на лабаз, и все как на ладони…

– Вы охотник?

– Исключительно по грибам. В этом году повезло. – Он вдруг обреченно вздохнул. – Что на будущий?.. Вы, случайно, собаку не видели? Рыжая немецкая овчарка?

Вот кто был владельцем застреленной во время захвата базы собаки…

– Нет, не видел, – проговорил в сторону Савватеев.

– Тоже была кормилица… Убили, наверное, эти, а говорят – убежала.

– Кто?

– Бандиты… На трех машинах приехали, местных пенсионеров в заложники взяли. Тут такое было!..

Этот профессор принимал их за бандитов, и Савватееву вдруг стало обидно.

– Почему вы так решили? Сразу – бандиты…

– Они и раньше приезжали, стреляли…

– Охотники тоже стреляют…

– Эти – определенно бандиты. И по внешнему виду… Но сейчас милиция приехала, прокуратура… Разберутся.

– А что бандитам нужно?

– Хозяина ищут… А вернее, его клады. Ходят с миноискателями, копают…

– Клады? Хозяин клады прятал?

Старик как-то виновато замолк, тревожно обернулся, и бритва затряслась в его руке:

– Простите… вы кто?

– Я как раз из милиции. – Савватеев махнул удостоверением. – Все в порядке, не волнуйтесь…

– Значит, вы всех арестовали?

– Кого – всех?

– Егерей.

– Егерей арестовали.

– А как же база теперь? Растащат ведь все!.. И собаки! Кто станет кормить собак?

– Пусть об этом позаботится хозяин.

– Хозяин… Нет же хозяина!

– А вы его хорошо знали?

Прокофьев спустился на землю, сложил и спрятал бритву:

– Это был достойный человек, всегда готовый помочь людям. Я благодарен Вячеславу Сергеевичу…

– Почему был?

– У меня есть подозрение… И хорошо, если ошибаюсь!.. Его нет в нашем мире.

– Разве он не уехал за рубеж?

– Никогда и не собирался, – горестно заговорил старик. – В последний раз он был у меня в конце сентября. Деньги привез, четыреста долларов и еще девятнадцать тысяч нашими. Для меня это очень большая сумма… Доллары он стал отдавать мне в качестве платы за службу Люты, а наши деньги попросил передать Миле…

– Люта – это кто?

– Моя собака, овчарка. Она охраняла базу…

– А Миля?

– Это женщина… Молодая женщина, которая живет в лесу.

– Милитина Львовна Скоблина?