Волчья хватка. Волчья хватка – 2

И все-таки он рискнул: лег головой к воде и долго смотрел на ее бег. Стояла жара, давно не было дождей, и ручей пересыхал, питаясь лишь подземными источниками, потому не бурлил, как в половодье, не ворочал камни, а катился тихо и сонно – сейчас требовалась совершенно иная энергия! Не по звериному следу идти, не петли его распутывать – драться!

Ражный промыл совершенно пустой желудок более для того, чтобы соблюсти ритуал, и поднялся из лога в дубраву. Боевая одежда лежала в рюкзаке, ношеная, стираная и штопаная: на первый поединок по обыкновению сын выходил в отцовской рубахе и портках и только пояс надевал свой, изготовленный каликами перехожими в Сиром Урочище и принесенный ко дню появления на свет. Младенца повивали этим поясом сразу же, как только отрезали пуповину.

Будут победы на ристалищах – новых рубах калики нанесут столько, что и внукам будет в чем выйти в рощу…

Он разложил одежду на траве, после чего извлек из рюкзака икону Покровителя Засадного Полка – Сергия Радонежского и поставил в развилку дуба Почитания. Ему не нужно было ни молиться, ни просить о чем-либо; важнее для всякого поединщика, и особенно для того, кто выходил на ристалище впервые, считалось символическое присутствие Святого в момент приготовлений. В некоторых родах с иконой Преподобного шли до самого ристалища, дабы уберечься от дурного глаза, но большинство араксов смеялись над подобным обычаем и выходили на поединок со светочем – очистительным огнем, зажженным в чаше, подвешенной на цепях к треноге. И если не угасал этот огонь до конца состязания, то становился или факелом победы, или огнем позора.

Обрядившись в рубаху с отцовского плеча, Ражный сделал еще одну попытку подняться над землей, внутренне перевоплотившись в нетопыря. Он лег на живот, раскинул руки, затем перевернулся на спину и, закрыв глаза, стал ловить мгновение, когда просветлеет и полностью очистится сознание, когда мир раскрасится пестрыми следами и пятнами неуловимых красок и энергий и ему останется лишь парить средь них, как птице в облаках.

Но прежний полет был слишком долог, и теперь не хватало сил совладать с собой – мал размах крыльев, чтобы создать подъемную силу, и слишком велик груз мыслей перед первым поединком…

А тут еще на нижний сук древа Жизни тяжко опустился ворон – вечный спутник всех ристалищ, склонил голову и воззрился на распластанного человека черным выпуклым оком…

Был Колеватый из рода кузнецов, но сам, пожалуй, никогда у горна не стоял и молоток в руки брал, когда обживал в новом гарнизоне старую казенную квартиру. Отовсюду выпирала у него военная кость: не сучил кулаками напрасно, берег силы, держал резерв, не размениваясь на ощутимые, но не вальные удары. Ждал, выгадывал, искал, где оборона неэшелонированная, где можно проткнуть фронт, и если находил слабое место – бил кулаком, словно молотом, показывая, откуда корень идет. И двигался по ристалищу легко, несмотря на вес, позицию выбирал от солнца, чтоб слепило противника, и если Ражный вышибал его с восточной стороны, норовил ложными выпадами и пропусками ударов выманить к западу и снова занять выгодное место.

Расчетлив был поединщик, умен и учен, после первых минут боя ясно стало – походил он по рощам и еще походит. По крайней мере, рубаха на нем не отцовская, а своя, уже стиранная и штопанная – знать, не раз приносила счастье.

Первый раунд схватки – кулачный зачин, начали, как полагается, с первым лучом солнца, когда тень от столба часов тронула по касательной земляной ковер. Долго топтались по кругу, прощупывая друг друга, каждый искал допустимую дистанцию сближения, дабы проверить, на сколько можно подпускать к себе противника, испытывали реакцию, отрабатывали и проверяли тактику, ранее принятую. В последний миг перед поединком, уже возле Поклонного дуба, поджидая Колеватого, Ражный забыл о вороне, поскольку услышал другую птицу – кукушку. И чистый, звонкий голос ее в утренней дубраве наконец-то ослабил земное тяготение, высветлил сознание; он не взлетел нетопырем, однако в поединок вступил легко и азартно, чем несколько и обескуражил соперника.

Уже привыкнув защищать локтевым сгибом свой бок без ребер (там образовался провал, и хоть специальными упражнениями удалось нарастить мышцы, попади туда кулак – печень вдребезги), он пропустил сильнейший удар под горло: словно торцом бревна попало, и обычно от такого на ногах не стоят. Вотчинник Ражный устоял – земля родная помогла, качнула в обратную сторону, не дала упасть. А Колеватый уверен был – сшиб противника! И даже не отскочил назад после выпада – напротив, вперед потянулся, как бы склоняясь над лежащим, и тотчас же получил встречный, почти в то же место, и следом добавочный, левой рукой в плечо. Спасло поединщика умение двигаться, не перебирая ногами, мгновенно переливать центр тяжести; его лишь развернуло, да большая голова мотнулась вперед – расслабил шею. Или это у него – слабое место?..