Волчья Луна

Медсестрам пришлось вызвать охрану, чтобы оторвать Алексию от Кайо, когда реанимационная бригада вкатила носилки в помещение.

– Ле, пусть делают свою работу, – сказал один из охранников. – Как только он будет в безопасности, доктор позволит тебе с ним повидаться.

Она сидела и ждала. Она волновалась. Она то так, то этак сворачивалась клубочком на неудобном сиденье в зале ожидания, а потом принималась выискивать еще какую-нибудь позу, но ни одна из них не подходила для ее костей. Она ходила туда-сюда к торговым автоматам. Она бросала испепеляющие взгляды на любого, кто взглянет на нее хоть краем глаза. Через два с половиной часа к ней вышла доктор.

– Как он?

– Мы его стабилизировали. Могу я с вами поговорить?

Врач отвела ее в отдельный кабинет. Она положила на кровать кусочек грязной бумаги.

– Нашли в кармане. Его почерк?

– Он пишет лучше.

– Адресовано вам.

Адрес и подпись. Алексия не узнала подпись, но имя было ей известно. Почерк ребенка, взрослый подтекст.

– Можно мне это взять?

– Зависит от того, хотите ли вы привлечь полицию.

– От полиции никакого толка, когда речь идет о людях вроде меня и Кайо.

– Тогда забирайте.

– Спасибо, доктор. Я вернусь, но сперва мне нужно кое с чем разобраться.

* * *

Только новички вытаращились, когда Алексия вошла в тренажерный зал. Мужчины постарше, которые знали, кто она такая, приостановились у своих штанг и боксерских груш, кивнули в знак уважения. Она быстрым шагом миновала стойку регистрации с табличкой: «Только для мужчин», сауну и темный лабиринт коридоров, направляясь в офис в дальней части. Ей навстречу выступили два эскольты в фирменных майках спортзала.

– Я хочу увидеться с Сеу Освальду.

Эскольта помоложе чуть было не разинул свой глупый рот, чтобы ей отказать; старший товарищ предупреждающе положил руку ему на плечо.

– Разумеется. – Он что-то пробормотал в спрятанный микрофон. Кивнул. – Пожалуйста, входите, сеньора Корта.

Офис Сеу Освальду был уютным и тесным, как каюта на шхуне. Латунь и полированное дерево. На стенах фотографии бойцов ММА в рамках. Под закрытым ставнями окном – хорошо укомплектованный бар. В воздухе витал китайский электро-поп, чье присутствие ощущалось, но было не слишком назойливым, чтобы не нарушить сосредоточенность Сеу Освальду. Человек-медведь, высокий и массивный, он едва помещался в кресле за столом, где изучал матчи ММА на расставленных строем старых мониторах. Воздух был прохладный от кондиционера и чуть отдавал ментолом, но хозяин кабинета сильно потел. Сеу Освадьду не выносил жару и дневной свет. Он был одет в хорошо выглаженные белые шорты и майку с эмблемой спортзала.

Он постучал по экрану одного из своих старых школьных мониторов.

– Вот этого мальчика, думаю, я могу купить. Он коварный маленький ублюдок. – Голос у Сеу Освальду был богатый и глубокий, низкий, с хриплыми нотками от перенесенного в детстве туберкулеза. В Барре ходила легенда о том, что когда-то он учился на католического священника. Алексия в это верила. – Как ты думаешь?

Он повернул экран, чтобы показать ей бойцов в клетке.

– На кого мне смотреть, Сеу Освальду?

Он рассмеялся и одним изящным взмахом руки сложил все экраны так, что они слились со столом.

– Из тебя бы получился хороший боец. Ты знаешь толк в дисциплине и умеешь сосредотачиваться. И злиться. Что я могу для тебя сделать, Королева Труб?

– Меня обидели, Сеу Освальду.

– Знаю. Как твой брат?

– У него череп треснул в трех местах. Тяжелое сотрясение мозга и внутримозговое кровоизлияние. Доктора говорят, ущерб неизбежен. Вопрос в том, насколько сильным он будет.

Сеу Освальду перекрестился.

– Что с ним случится?

– Может статься, ему потребуется уход на протяжении всей оставшейся жизни. Доктора говорят, он может никогда не восстановиться полностью.

– Вот дерьмо, – пробормотал Сеу Освальду своим низким богатым голосом. – Если дело в деньгах…

– Я не прошу денег.

– Я рад. Мне бы не хотелось брать с тебя проценты.

– Гулартес послали мне сообщение. Я бы хотела им ответить тем же.

– Это честь для меня, Алексия. – Сеу Освальду подался вперед. – Насколько выразительным должно быть твое сообщение?

– Я хочу, чтобы они больше никогда не угрожали моей семье или кому-то еще. Я хочу, чтобы их водяную империю стерли с лица земли.

Сеу Освальду снова откинулся на спинку кресла. Оно скрипнуло. На его лысой голове выступили маслянистые капли пота, хотя для Алексии в кабинете было прохладно.

– Ты Железная Рука.

– Простите? – спросила Алексия.

– Никогда не слышала об этом? Семейное прозвище Корта. Моя семья и твоя – старые друзья. Мой дедушка купил «мерседес» у твоего прадеда.

– Я знаю, что когда-то у нас были деньги.

– Это прозвище дают в Минас-Жерайс, в шахтах. Оно означает человека, у которого есть хватка, и воля, и амбиции, которые позволяют ему взять у мира желаемое. Железная Рука. Твоя двоюродная бабушка – та, что отправилась на Луну, – была настоящей миниера. Мано ди ферро.

– Адриана Корта. Она отказалась от моей семьи. В ее руках были все деньги Луны, а она отказалась от нас.