За узким корытом дороги на гору из-за снежного пламени не видно было леса.
Покачнулась, побежала фигура, размахивая шибко руками. Торопилась глазами безумными, крыльцами торопилась… И осела вдруг, запутавшись в белом целике. Рыли руки снег, шептали что-то губы…
И вдруг сладкий покой разлился по лицу. Буря ушла, потеряла его. Белый камень вился далеко. Стало тихо, и тишина показалась теплом…
Проплыли сенички с узором воробьиных крылышек по кованному серебру куржака… Качнулись глаза — цветы дивные, и ушли…
Буря вернулась, остервенело тряхнула волосы, рваные рукава поднятых рук…
Где-то поверх застывающего сознанья всплыл слабый ужас.
Но подняться он уже не мог.