Волчья мельница

По ее мнению, дела семьи совершенно не касались этого грубого, бестактного человека. Эдуар Жиро не стал даже соблюдать годичный траур, как это заведено у порядочных людей, а еще Клер винила его в отъезде своего друга Базиля.

— С каким презрением она на меня смотрит! — иронично заметил мсье Жиро. — Ну и характер! Мужу придется с вами считаться, юная Клер! И пес у вас забавный. Вылитый волчонок!

Клер и бровью не повела.

— Наверное, зрение вас подводит, мсье, — сухо отвечала она. — Это помесь, да, но дом от чужаков он защищает прекрасно!

Эдуар Жиро натянуто расхохотался. Ортанс угрожающе покосилась на дочь и отправила ее в дом за кувшином вина и серебряным стаканом.

Бертий, которая без помощи Клер не могла сдвинуться с места, уткнулась в свое шитье. Ей кокетничать не было нужды: мужчины ее попросту не замечали. Даже этот богатый фермер с ужасной репутацией бабника. Клер в кухне никак не могла успокоиться:

— Болван неотесанный! Смотрит на меня своими сальными глазками! Папа прав, нельзя отходить далеко от дома… Прикоснись он ко мне, меня бы сразу вырвало!

Это напомнило ей о Фредерике. Несколько дней назад юноша уехал в Бордо, на свадьбу брата Бертрана. Клер не видела его с похорон мадам Марианны. Казалось бы, слава Богу, но все же она была чуточку раздосадована. Жители долины, да и в Пюимуайене, считали их женихом и невестой. Клер не опровергала эти слухи, но и не подтверждала. Забавно, когда местные свахи расспрашивают тебя, следят, куда ты и с кем пошла… Пожав плечами, девушка понесла вино на улицу. Эдуар окинул ее масляным взглядом:

— Благодарю вас, мадемуазель! Если б еще увидеть улыбку на ваших прелестных губках!

Рассыпаясь в комплиментах, мужчина осматривал мельницу, все постройки которой были солидные, из тесаного камня. В главном здании располагались цеха для перетирки и подготовки сырья, а также сушки готовой продукции, рядом — жилище семьи Руа, стены которого были увиты обильно цветущими красными розами. Три лопастных колеса вращались с размеренностью маятника, приводя в движение голландские роллы, чей стук разносился далеко по округе.

Наконец появился Колен Руа — в синем широком переднике, седые волосы убраны под косынку. Мужчины обменялись рукопожатием. Клер показалось, что отец визиту не удивился. Хуже того, он его ожидал. Ортанс сказала, что ей лучше подняться к себе. Все было разыграно, как по нотам, каждый играл свою роль.

— А вы, девочки, побудьте на свежем воздухе, — тихо распорядилась она. — Клер, присмотри за лошадью мсье Жиро!

Бумажных дел мастер увел гостя в общую комнату, где как раз обедали работники.

— Может, мсье Жиро приехал посватать тебя за Фредерика? Если верить мадам Ортанс, этим все равно кончится. Утром она сказала, что ваша свадьба — лучшее, чего мы все можем желать.

Клер присела на траву и выругалась словами, которые подслушала у отцовских работников.

— Я не хочу замуж за Фредерика. В прошлом году он мне даже нравился, но теперь — нет. Не могу представить себя с ним в постели. Я не забыла, как он застрелил Моиза!

— Клер! — возмутилась Бертий. — Где твои манеры?

— Не строй из себя святую невинность! Женщина выходит замуж, чтобы иметь детей и не считаться при этом падшей. А чтобы родить, приходится делать… сама знаешь что. Откуда, по-твоему, у мамы в животе взялся малыш? Нет, об этом лучше не думать! Это отвратительно!

Бертий покраснела, как маков цвет, что с ней случалось редко. Клер не переставала ее удивлять. То пустится в романтические мечтания о любви, то наговорит пошлостей, весьма далеких от поэзии…

— Дружба со старым Базилем не пошла тебе на пользу, — заявила наконец она нравоучительным тоном. — Он безбожник и забил тебе голову всякими пакостями.

Щенок все это время лежал на коленях у Клер, блаженно щурясь. Девушка ласково провела рукой по шерстке от макушки до самого хвоста.

— Базилю не в чем себя упрекнуть, — сказала она. — И вообще, Бертий, надо быть слепой или идиоткой, чтобы не понять, чем занимаются наедине мужчины и женщины. Совокупляются, как это заведено у зверей. Когда кузнец, отец Катрин, года четыре тому назад привел к нам жеребца, чтобы он покрыл нашу кобылу, я… я подсматривала в окно.

Бертий отложила салфетку, на которой вышивала инициалы семьи Руа. Хлопая глазами от смущения, она едва слышно спросила:

— И что? Я тогда еще не жила с вами. Расскажи!

Клер посмотрела по сторонам. Никого… Чуть привстала, чтобы удобнее было шептать кузине на ухо. После продолжительных перешептываний, вперемежку со смехом, она добавила нормальным голосом:

— Теперь посмотри на живот коня! Это жеребец.

Бертий снова залилась румянцем.

* * *

Катрин обезумела от боли. Она сжирала чресла молодой женщины, поднималась под груди. Ее лихорадило, раскалывалась голова. Ночная рубашка под ягодицами была вся липкая. Но из нее лилась уже не кровь, а что-то дурно пахнущее. Ее мать сидела у кровати и молилась. Младшая сестра Катрин, Раймонда, с ужасом наблюдала за происходящим. В спальне стоял жуткий смрад, источником которого была больная.

— Мамочка, мне плохо! Как мне плохо! Ты позвала кюре? — стонала молодая женщина.