Волчья шкура (СИ)

Миланья знала все и про всех. Что было и даже чего не было. Так, по ее словам получалось, что непонятно откуда взявшаяся служанка по имени Вира безусловно была ведьмой: хозяина захомутала, ребенка от него прижила, ее, Миланью, из дома выгнала за совестливость и честность. В то же время упомянутая ведьма "девка-дура, с Лексием спуталась, вот ее офицерик и сжег-то, а что баба против мужика сделает?"

Знала Мила и все о слугах. Особенно из всех, кто нанимался на те три месяца в поместье работать, от Миланьи досталось Дарье. И захомутать она офицера сама хотела. И в тоже время терпеть военных "эта баба соромная" не может. Вроде как она "с ведьмою заодно были", но через пару реплик оказалось, что "девку она гоняла нещадно, властью своей упиваяся".

— Слов много, толку мало, — подвел итог Дарли, выходя от словоохотливой старушки. Артемий только потер уставшие уши, пытаясь вытряхнуть из них все лишнее.

Следующим посетили конюха. Тот оказался человеком простым до крайности. На все вопросы он отвечал: "а че, мужик как мужик" и как вариант "да ну, баба как баба"

К Дарье постучались уже после обеда. Грохот, доносившийся со двора, моментально затих. Кто-то довольно неуклюже подкрался к забору и спросил:

— Кто там?

Ответил Ведун.

— Семен, это дядя Артем. Мама дома?

— Нет, она корову доить ушла, — сообщил ребенок. — А вы зачем пришли?

— Может, во дворе поговорим?

Семен засопел.

— Мама сказала, чужих не пускать ни в коем случае, — сообщил он после некоторых раздумий. И тут же принялся рассуждать: — Но дяде Ждану открывать можно. Он нам забор делал. И вы делали. Вам тоже можно?

Следователь увидел в конце улицы Милу, о чем-то спорящую с дородной Никитишной, и поспешно сказал:

— Можно-можно. Открывай скорей!

Мальчик послушно распахнул калитку.

— Ой, а это кто? — он ткнул в куратора, уже зашедшего во двор. — А он чужой! Ему нельзя! Пусть уходит!

Дарли окинул взглядом двор, по-хозяйски прошелся туда-сюда, чем вызвал раздражение не только у Семена, но почему-то и у Ведуна.

— Задам твоей маме пару вопросов и сразу уйду.

Ребенок отошел от мужчин. Взгляд его сразу сделался колючим.

— Вы тоже маму обижать будете?!

Артемий, присевший на какой-то чурбан, вздрогнул. Дарли обернулся к мальчику.

— Почему "тоже"? — спросил следователь.

Сема сделал еще пару шагов назад.

— Приходили спрашивать уже, по осени. Когда офицер, у которого мама в поместье работала, исчез куда-то. У нее потом губы разбиты были, и рука болела.

Ведуну показалось, что он ослышался.

— Что?

— Они все про ведьму какую-то спрашивали. А она не знала ничего! А они руку заломили и по лицу зачем-то ударили! Зачем?

В глазах мальчика стояли слезы.

— А ты откуда знаешь, что там было? — спросил Юлиан. Семен посмотрел на него со злобой и рукавом утер нос.

— А мне мама в подполе сказала сидеть. Я и сидел. Только там доски неплотно лежат, дырки есть. В них многое видно.

Артем встал. Ребенок испуганно шарахнулся в сторону.

— Мы твою маму не тронем. Обещаю.

Куратор хмыкнул. Мальчик смотрел недоверчиво, но хлюпать носом перестал.

Когда Дарья вернулась, Дарли и Ведун степенно сидели на порожках крыльца, а Семен веткой, которая олицетворяла меч, рубил злого чародея (то есть яблоню). Женщина кинула на ребенка такой взгляд, что тот враз весь съёжился и моментально куда-то исчез.

— Что надо? — спросила хозяйка, не торопясь пускать незваных гостей в дом.

— Задать пару вопросов, — граф встал. — Ты служила осенью у Януса Дирека в поместье в двенадцати верстах отсюда?

Бирючка нахмурилась. Осмотрела незнакомого мужчину с опаской.

— Я. И что?

— У него была служанка по имени Вира. Знала такую?

— Знала.

— Они обвиняются в государственной измене и ведовстве. Замечала за ними что-нибудь необычное? Откуда взялась девица? Какими способностями обладала?

Дарья уперла руки в бока.

— Гостюшко, ты на голову больной? Я там пыль протирала, тряпки стирала, ботинки чистила. А не шпионила за офицерами и их слугами!

Граф шагнул с крыльца.

— Совсем ничего? Непонятных вещей, слов, странных жестов, обрядов, подозрительных гостей?

— Гость был один. Очень подозрительный! Ион Айзек зовут, знаете такого?

Артемий видел, что женщине не по себе от пристального взгляда куратора. Руки в бока уперла, а пальцы-то в кулаки сжаты. Глаза злые, а на дне их страх плещется.

— Вы понимаете, что, скрывая что-то от нас, становитесь соучастницей преступления? — Юлиан скрестил руки на груди.

— Да! — рявкнула Дарья.

— Тогда мы пойдем, — опережая Юлиана на несколько секунд сказал Ведун. Он встал и почти бегом спустился с крыльца. И сделал совсем уж нелепое: подхватил начальника под локоть, сообщив растерявшейся женщине: — У нас еще очень много работы!

Граф так опешил от подобного поведения подчиненного, что опомнился только на улице.

— Что вы себе позволяете? — зашипел он. Артемий отстранился.

— Она ничего не знает.

— С чего вы взяли?