Волчья сказка[СИ]

— Уж не ты ли подсобишь? — мерзко усмехнулась Марика.

— А то почему бы и нет? — деланно изумилась старуха. — Дочки твоей жизнь на меня затянута, и захочешь зло бабушке причинить — да не сможешь… — старая ведьма зло рассмеялась. — Так что, милая, сама, по доброй волюшке сделаешь так, как я сказала. Ить, я гляжу, ты мне не веришь? Так ты глазоньки-то разуй, чай сама ведьма, да нить дочкину глянь.

Марика чуть прищурилась. На лице ведьмы появилось отстраненно-равнодушное выражение.

— Убедила. Но вот скажи-ка, бабушка, умрет моя дочь, а что мне помешает тебя-то убить?

— Ээээ, нет! — старуха подняла вверх костистый палец. — Ты сама посуди-то. Ты сама сначала дочку свою убьешь, ну а потом уже только меня. Хошь жить дальше, зная, что сама, своими рученьками убила кровинку свою?

— Чего ты хочешь? — спокойно спросила Марика.

— Ну, вот и разговор правильный пошел! — обрадовалась бабка. — Тока ты, спервоначалу, подойди к стеночке, откудова, вишь, корешки торчат, да стань там.

Марика подошла к стене, откуда на уровне рук и ног торчали паскудного вида узловатые корни. Тут же они, словно живые, кинулись на ведьму, и плотно её обвили. Она почувствовала, как они тут же начали тянуть из неё силу.

— Вот и славненько, — приплясывала старуха, вынимая откуда-то небольшой костяной стилет, и засаленную старую книгу. Марике в ней что-то показалось неправильным, внимательнее приглядевшись, она поняла, что книга была сделана из человеческой кожи.

— Так чего ты хочешь? — ведьма могла бы собой гордиться, голос не дрогнул, хотя положение было безвыходным.

— Силушки твоей, — старуха, видимо, была очень довольна тем, как идет её план, а потому, не прочь была поговорить. — Красоты, молодости… Волка твоего, — она скрипуче захихикала. — Вот сейчас шкурку-то с тебя снимем аккуратно… — Марика едва не содрогнулась от омерзения. Она знала этот ритуал. Ведьмы, хоть и живут долго, но все же стареют. И такая вот, постаревшая, могла снять кожу с понравившейся девушки, надеть её на себя, прочитать нужные заклинания, приживить её, и вернуть утерянную молодость и красоту. И прожить чужую жизнь, наслаждаться чужим счастьем, чужим мужем, чужой судьбою…

— И чего тебе на тот свет-то все нейдется, бабка? — досадливо спросила Марика.

— А мне, чай, и на этом хорошо живется, — старая ведьма аккуратно листала книгу, выискивая нужную страницу.

— Да тебе уже о том свете подумать бы стоило, а не о том, как волков чужих мослами иссохшими соблазнять!

— Глупая ты баба! — начала сердиться ведьма. — Волк-то твой на тебя и соблазнится! На шкурку твою. Ох, и давненько я поджидала новых жильцов в своем домике. А тут прямо подарок Подземья — ведьма! Да и мальчонка этот удачно в лесу оказался. Вкуууусненький был старостин сынок…

— А зачем тебе молодость, бабушка? Ты и так еще ничего… Ничего хорошего, в смысле. О погосте тебе б подумать…

— Хватит! — досадливо каркнула старуха. — Разболталась, ишь ты. Ну, ничего, пора уж и дело делать. Вот с личика мы и начнем… — она подошла к Марике, и сделала на виске надрез. Потянула висячими ноздрями длинного носа, почувствовав запах крови…

И внезапно заголосила, закружившись на одной ноге, и держась за пятку другой. Серебристая волчица, о которой все забыли, гадливо сплюнула, удовлетворенно кивнула, и опять потеряла сознание. Это был лучший момент для действия. Раз, и корни, удерживающие ведьму, рассыпались жирным черным пеплом. Два, и старуха мирно посапывает в уголке, приголубленная поленом и магией по плешивому затылку. Три, и сама Марика лихорадочно листает книгу, отыскивая заклинание, которым старая ведьма привязала к себе жизнь дочери. Дальше все было просто. Заклинание оказалось простым, но неприятным — пришлось пожертвовать пригоршней собственной крови, чтобы разорвать привязку. Серебристая волчица потянулась, чихнула, открыла глаза, перекувыркнулась и встала уже взъерошенной девочкой двенадцати весен.

— А теперь, маленькая ведьмочка, жизнь преподнесет тебе очень ценный урок, — сказала Марика дочери. — Во-первых, никогда не дожидайся, когда твой враг придет в себя, даже если тебе очень уж хочется перечислить его прошлые, настоящие и будущие злодеяния. В крайнем случае, выскажешь это трупу, — с этими словами она подняла оброненный стилет, и вонзила его старухе в сердце. — Во-вторых, никогда не оставляй позади себя недобитого врага. Ты простишь и забудешь, враг — никогда, — она провернула стилет. Подошла к печи, взяла заступ, и, утяжелив его магией, опустила на шею ведьмы. — В-третьих, всегда прибирай за собой. — Марика вывела дочь из избушки. Подожгла крышу взглядом. Две ведьмы еще долго стояли и смотрели, как скособоченная хатка прогорает до самых углей. А потом Алика посмотрела матери в глаза и серьезно кивнула. Ведьмы взрослеют быстро. И накрепко запоминают преподнесенные жизнью уроки.

* * *

Незаметно, среди повседневных забот и хлопот по хозяйству, наступила зима. Снег, серебристой рысьей шубкой укрывал поля, деревья, крыши сараев и домов. По утрам приходилось выходить и лопатой отбрасывать целые его пласты от ворот.