Волчья сотня

– Правильно его деятельность охарактеризовали! – рассмеялся Борис, а сам cледил, не появится ли интерес во взглядах сидящих напротив людей.

Про полковника Горецкого ходили слухи, что он человек могущественный и обладающий большой властью. Непонятно каким образом эти слухи распространялись, но твердо все сходились в одном: Горецкий много знает. Если рассуждать логически, то предатель должен использовать удобный случай, чтобы завязать тесную дружбу с Борисом. Впрочем, как показали последние события, предатель – человек неглупый, так что вряд ли он будет действовать так примитивно.

Страстный исполнитель романсов наконец удалился, и на сцену выпорхнула стайка девиц в соблазнительном неглиже. Одна вышла вперед и запела что-то фривольное.

Есаул Бережной оживился и пытался даже подпевать, причем, на удивление всем, не фальшивил. Вообще он был хорош этакой картинной красотой – с горящими глазами, с пышной шапкой темных волос, с золотой серьгой в ухе… И хоть он был сильно пьян, но смотреть на него было не противно – просто весел человек, отдыхает после похода. Под песенку выпили еще, потом заказали три бутылки шампанского, хотя Мальцев и отговаривал, мотивируя тем, что шампанское в этом кабаке плохое.

Борис осторожно присматривался к своим спутникам и вдруг столкнулся взглядом с поручиком Осоргиным.

– Ор-р-дынцев! – крикнул тот. – Что это вы все вынюхиваете, зачем вы вообще сюда приехали?

Глаза его были совсем белыми от бешенства.

– Митенька, опомнись, – неторопливо зарокотал Мальцев, – тут все свои. Никто ничего не вынюхивает. Говорил же ведь я, что не надо шампанского.

Осоргин отвел взгляд.

– Прошу вас, не обращайте внимания, – шептал Мальцев на ухо Борису. – Очень он нервный, просто болезненно. Да ведь и понять его можно: жена без вести пропала под Курском, отца с матерью в Москве красные расстреляли. Его самого два раза расстреливали. Один раз – красные, а второй – махновцы. Очень он озлобленный, а пьяный вообще нехорош. Но в бою нет ему равных, в кавалерийской атаке рубака отменнейший… Митенька, может, домой пойдем? – ласково обратился он к Осоргину.

Борис собирался уже откланяться, как вдруг заметил в дальнем конце зала что-то неуловимо знакомое. Он передвинул ведерко с бутылкой шампанского, пригнулся и цепким взглядом еще раз оглядел зал. Ничего необычного на первый взгляд не было заметно. Тех двух девушек наглый тип во фраке подсадил все же в компанию офицеров в другом углу зала. Там же за соседним столиком спиной к залу сидела женщина. Небольшая головка на длинной шее, царственная осанка, спина прямая, безупречно вылепленные плечи… Вот дама повернула голову с высоко забранными в прическу темно-русыми волосами, наклонилась к своему спутнику… Определенно, Борис видел раньше эту женщину, но вот где…

Она сидела за одним столиком с княгиней Задунайской. Было там двое мужчин, один – полковник с прекрасной выправкой и седыми висками, другой – тучный господин из штатских, который все время что-то жевал.

– Э, голубчик, вижу, куда вы смотрите, – рассмеялся вдруг Мальцев.

Опять добродушные морщинки собрались вокруг глаз, а сами глаза смотрели серьезно, абсолютно трезво…

«Черт знает что такое! – возмутился про себя Борис. – Как противно сидеть с ними за одним столом и каждого подозревать. Нет, не гожусь я в филеры…»

– Позвольте совет дать, – продолжал Мальцев, наклоняясь к Борису, – и не глядите в ту сторону. Дама, разумеется, хороша, выше всяческих похвал, но, как говорится, не про вашу честь, уж не сердитесь на старого солдата, что думаю, то и говорю. Ухаживает за ней полковник Азаров, уже несколько недель, если можно так выразиться, эту крепость осаждает. Победы не добился, но всех поклонников у красавицы отвадил. Надо сказать, она женщина серьезная, строгих правил, возможно за это его и к себе приблизила, чтобы господ офицеров в повиновении держал. А то наш брат больше к лошадям привык, галантное обращение забыл, а тут – такая женщина, аристократка…

– Слушай, слушай его, Борис, – невесело проговорил Алымов, – у ротмистра, видишь ли, репутация всеобщего миротворца, всем он советует, всех поучает.

– Нехорошо, Петр, на скандал нарываться, – с мягкой укоризной проговорил Мальцев, – хватит заботы и с ним, – он легко кивнул в сторону Осоргина. – А впрочем, господа, не пора ли и по домам, а то невеселая у нас компания сегодня получается. Может и вправду нужно было девочек пригласить?

Борис напряженно раздумывал. Стало быть, это и есть тот самый полковник Азаров, чью конно-горную батарею расколошматили махновцы, в то время как она не успела сделать еще ни одного выстрела. За столом Бориса сидели трое подозреваемых в предательстве офицеров, а в дальнем углу зала присутствовал четвертый.