Волчья стая

Громовые раскаты вновь прокатились по нашей броне, и сама луна сошла с неба. Впрочем, это была не луна, а гигантский шаттл. Корабль опускался между враждующими армиями на мощных струях пламени, в то время как истребители сопровождения с жужжанием кружились вокруг него, словно ангелы-хранители. Они вспарывали воздух на бреющем полете, бороздя землю лучами лазеров. По всем оперативным каналам прогремело оповещение капитана флота Чандры.

— Достаточно смертей! Я принимаю на себя роль Хранителя Закона и судьи поединка. Вызов прекращен, решение принято.

Она сделала многозначительную паузу. Наверное, в это время никто из находившихся на поле боя даже не перевел дыхания, ожидая, что последует за этими словами.

— С возвращением вас, полковник Вульф.

LIII

Последние сутки после финальной битвы полковник Вульф провел в разъездах и переговорах, чтобы удостовериться в том, что боевые действия стихли повсюду. Он не отдыхал ни минуты. Как, впрочем, и я, но теперь, когда Мэв благополучно вернулась с остатками своего отряда, у меня словно камень с души свалился, и свою штабную работу я проделывал с необычайной легкостью. Как только мы получили подтверждение, что сообщения, отправленные по гиперимпульсным генераторам, получены полками «Альфа» и «Дельта», полковник велел мне отправляться спать. Но я, естественно, не подчинился его приказу: свидание с Мэв должно было освежить меня больше, чем сон.

Отдежурив вечернюю смену, Шломо заявился в командный центр. Хотя он прежде всего был специалистом-экспериментатором, но использовал свое мастерство медика и в практических целях, в данный момент помогая измотанному вконец медсоставу боевых соединений. Причем, как и все остальные, выглядел уставшим до предела.

— Полковник Вульф? Разрешите обратиться?

— Слушаю, Шломо.

— Он пришел в себя.

— Его состояние?

— Плохое, но держится. Крепкий орешек. Еще может выкарабкаться.

Шломо имел в виду Элсона. Элементала нашли в изувеченном заблокированном бронекостюме в состоянии, близком к смерти. Полковник приказал известить его, как только Элсон придет в сознание. Тот факт, что он смог собраться с силами, говорил о том, что элементал боролся со смертью еще отчаяннее, чем с Волком.

Полковник Вульф кивнул офицерам своего штаба. Слова здесь были не нужны: все они были сказаны во время жаркого совещания, в котором мы встретили, рассвет этого дна. В совещании принимали участие командиры с обеих сторон. Вызов исчерпал себя, и результаты Испытания опровергнуты. Настало время зализывать раны. Чандра, Джемисон, Николь, Атвил, Гразье, Мэв, молодой Тетсухара и Грэм из спецразведгруппы пошли за нами следом, когда мы направились в отделение реанимации.

Офицеры, последовавшие за нами, представляли собой состав экстренного полномочного совета Драгун; они были помощниками Волка в утомительном деле собирания по частям разбитой вдребезги армии. Дело было, что и говорить, новым и непривычным и лишь отчасти защищалось традицией Драгун. Хотя полковник, как восстановленный командир, вполне свободно мог издавать распоряжения, лучше было, когда за его спиной при этом стоял офицерский совет, в особенности важно было, что за спиной Волка стояли теперь те, кто раньше противоборствовал с ним. Чрезвычайный совет был временной мерой, но многое из того, чем пришлось заниматься Драгунам в эти дни, было временным.

Действительный офицерский совет был истреблен больше чем наполовину, и Волк еще не одобрил кандидатуры на замещение. Фанчер числилась в списках погибших, оставив полк «Бета» без представительства. В похожем положении находился и полк «Гамма», хотя Парелла считался пропавшим без вести — никто не мог подтвердить факта его смерти. Задействованные по найму подразделения прибывали по мере того, как заканчивались их контракты, и вскоре должен был сформироваться новый совет офицеров, а пока его замещала «чрезвычайка» полковника. Головной комплекс полигона Тетсухары теперь, как никогда, напоминал гигантский муравейник. В нем еще никогда не царило такого оживления. Изувеченные боевые роботы и танки нестройными рядами припарковывались у ремонтных ангаров, в то время как техи вовсю суетились с ремонтным оборудованием, переходя от одной боевой машины к другой. Поврежденные бронекостюмы были рядами растянуты на стендах, оружейники, словно средневековые палачи, возились вокруг них со своими сварочными агрегатами.