Волчья стая

Ярость ее распространялась на всю улицу. Увидевшие ее волки, тут же отскочили в разные стороны, вжимаясь в стены. Попасть под этот яростный удар не хотел никто. Выглядела она весьма грозно. Как и положено быть Волчице. А больше всего пугали ее глаза. Яркие с тонкими лучиками, идущими к маленькой белой точке посередине. Такие глаза у Волчицы не часто можно увидеть.

Мэтт тоже заметила свою сестру. А еще он заметил ту ярость, что предназначалась исключительно ему. Она все-таки узнала правду. Она знает, что это он убил. Теперь она убьет его. И судя по ее виду, сделает она это прямо сейчас. Убежать он уже не успевал, да и это не имело смысла. Рядом с ним находились ее наблюдатели, которые тут же бросятся в погоню за ним.

– Ты был там, – снова прорычала Дэна, хватая Мэтта за горло.

Одним сильным ударом она впечатала его в стену его любимого бара, приподнимая от земли. Мэтт вцепился в ее руку, хрипя что-то в свое оправдание. Но рука Дэны все сильнее сжимала его горло. Необузданная ярость, столько лет сидевшая внутри нее, наконец-то, вырвалась наружу, и огромной волной набросилась на Мэтта.

Никто из присутствующих возле бара волков не смел подойти к ним. Это были разборки между Волчицей и провинившемся волком. Да, и сейчас никто не рискнул бы даже слова сказать Дэне. Она их все равно не услышит. А еще хуже можно было попасть под эту волну ярости, которой она накрыла всю улицу. Каждый стоявший рядом волк, чувствовал эту страшную силу.

– Дэна, прошу… – хрипел Мэтт.

Но Дэниэла не слышала его. Сейчас ей двигали инстинкты, и они подсказывали ей, что этот волк представляет угрозу. Угрозу для всей стаи. Даже для тех ее частей, что были далеко за океаном. А с угрозой нужно бороться только одним способом. Ее надо уничтожать.

– Ты убил ее, – прошипела Дэна.

Она сильным и точным ударом снова впечатала Мэтта в стену. От удара с кирпича посыпалась крошка. Но этого Дэна не замечала. Лишь ярость. Невероятная ярость. Она и не знала, что в ней может быть столько ярости и жестокости.

– Дэна…

Мэтт уже даже храпеть не мог. Настолько сильно рука его сестры вцепились в горло. Такой сильной была хватка Волчицы. За много лет жизни рядом с ней, он и предположить не мог, что она обладает такой силой. Он не мог вырваться из этой хватки. Откуда в ней вся эта жестокость? А эти глаза. С кокой ненавистью они сейчас смотрели на него. Ему еще никогда не доводилось видеть таких глаз.

Дэна много раз за все их время проживания под одной крышей выходила из себя. Несколько раз она даже калечила Мэтта. Много раз он видел эти глаза. Глаза истинного вожака. Но еще никогда в ней не было столько ярости и ненависти. И все это сейчас было адресованно ему одному.

Дэна прекрасно видела перед собой извивающегося Мэтта. Она чувствовала, как ее рука впечатывает его в стену. Она понимала, еще немного и она его убьет. Ее захлестнуло от собственной ярости. Она не могла остановится. И это было страшно. Она пугала даже саму себя. Насколько же тогда было сейчас страшно Мэтту? А другим? Ведь вокруг нее сейчас стоят члены ее собственной стоит. Что сейчас чувствуют они?

Дэна выдохнула. Нет, так нельзя. Надо взять себя в руки. Ей нельзя убивать Мэтта. Она не поступит с ним так. Это не правилам, не по Закону. А она должна соблюдать Закон. Она Белая Волчица стаи. Что о ней подумают другие волки? Она и так не вызывает у них доверия, а так станет внушать только страх. Но власть не должна строится только на силе. По крайней мере, ее власть.

Она резко отпустила Мэтта, взяв себя в руки. Парень рухнул на землю, тут же громко и тяжело закашлявшись. Как только выдохнул Мэтт, выдохнули и остальные волки. На Мэтта было жалко смотреть. Он не вызывал ничего кроме презрения и жалости. Нет. Убить его сейчас будет слишком дорогим подарком для него.

– Я была в той квартире, Мэтт, – спокойно проговорила Дэна, отступая на шаг назад, – ты оставил там слишком много следов.

Мэтт по-прежнему валялся на земле и хрипел. И это сын вожака. Жалкий зарвавшийся щенок. Ему бы еще сидеть среди молодых волчат, а не стоять в одном ряду со своим отцом и братом. На него даже злиться нормально не получалось. Только жалость. Это все, что она сейчас к нему испытывала.

– Я не хотел ее убивать, – прохрипел Мэтт, поднимая на нее виноватый взгляд, – это вышло случайно. Минутный порыв. Одна оплошность.

Дэна присела перед ним. Сделала она все это очень спокойно. Так будто и не было ее минутного срыва. Как будто это не она пыталась проломить кирпичную стену головой своего брата.

– Ты хоть понимаешь, чего может стоить стае твоя оплошность? – тихо выговорилась она.

Мэтт взглянул в ее глаза и отшатнулся. Нет, они больше не были теми страшными глазами вожака. На него снова смотрели яркие изумрудного цвета глаза. Они были спокойными. Но столько в этих глазах было силы, что он не мог в них смотреть.

– Ты хоть понимаешь, чем стая может расплатиться за твою минутную слабость? – продолжала Дэна.

– Прости…, – еле слышно выговорил парень.