Волчья свадьба. Книга 1

– Я наблюдал за тобой. Ты стащила с трупа какую-то вещь.

– Ну, раз ты такой умный, то я почти наверняка тебя съем!

– Всё никак не признаешься…

– Просто кто-то слишком сильно увлекается эзотерикой. Ты выбрал не тот факультет, дружок. А! Как же до меня сразу не дошло! Может быть, я тебе нравлюсь? Так ведь, да? – да!

      Мне удалось добиться своего: смутить парня. Дальше его фразы были менее уверенными и громкими. Возможно, он на самом деле что-то видел, но поговорить он решился только потому, что не ощущал во мне опасность и/или был неравнодушен. Почему-то меня очень грела мысль о влечении ко мне противоположного пола, это было для меня подтверждением собственной неотразимости. Женское только-только начало пробуждаться во мне. Страсть – это так сладко… Поэтому если Костя и не был в меня влюблён, то стоило это исправить. Мало ли потом пригодится.

      Тема разговора перешла с оборотней на мертвецов и кладбища. Я сама удивлялась собственной хладнокровности в этом вопросе: ни грамма сожаления. Затем мы обсуждали наши медицинские заключения и выяснили, что Костя ошибся, написав, что у самого здорового (в смысле, крупного) из трупов сломан второй позвонок, а не четвёртый.

      Костя совершенно не боялся меня, но слушал каждое моё слово и искал, за что бы уцепиться. Мы весело болтали, смеялись.

      Зазвонил мобильный. Дилан. Я знаком показала Косте, чтоб замолчал, и нажала кнопку «Ответить».

– Вечером будь дома.

– Хорошо.

      Это был наш самый короткий разговор из всех.

      «Он едет…» – пронеслось у меня в голове.

      Эмоции начали оживать, в животе появилось неприятное волнение. Я представила, как Дилан накажет меня за случившееся. Ударит? Откажется от меня? Посадит в клетку? Мне не хотелось портить отношения с ним, однако я приготовилась рассказать всё, что знаю, включая поход в клуб. По крайней мере, скрывать от него правду было бы трусливо.

      Игривое настроение как волной смыло. Я извинилась перед Костей и пошла в библиотеку. Стало не по себе.

      «Дилан должен встать на мою сторону, ведь это была самооборона, я не убийца! Я даже представить себе не могла, что такое может произойти!» – сама себя утешала я.

      Домой хотелось и не хотелось. Шесть часов вечера, а я жадно впилась в параграф о строении позвоночника человека.

      «Так им и надо. Если бы мне ещё раз довелось пережить подобное, я сделала бы это снова, даже колебаться не стала бы!»

      На щеке всё ещё ныл замазанный тональным кремом и пудрой след от удара Седого. К счастью, обошлось без сотрясения мозга, хотя был такой риск. Его ярость была бессмысленна, а моя обида на него – незабываема. Мне больше не хотелось жить рядом с ним. И ещё: я впервые увидела, как выглядит оборотень в пограничном состоянии, про которое говорил Дилан. Вероятно, той ночью я тоже превратилась в такого монстра.

      Когда я пришла домой, в комнате уже горел свет. От предвкушения нового потока гнева свело челюсть, а хотелось, чтобы Дилан обнял меня и пообещал, что теперь всё будет хорошо.

– Мне всё рассказал отец. Что скажешь ты?

– Скажу, что ты выбрал для разговора неверный тон, – ответила я уже заготовленной фразой.

      Дилан был похож на того человека, которого я увидела в день своей свадьбы: жёсткого, злобного, презирающего меня.

– Ты должна была сидеть дома, как я тебе велел! – повысил голос он.

– О, я расскажу тебе больше, чем ты знаешь от отца, – я вошла в комнату, вольготно устроилась на диване и продолжила. – Я возвращалась домой в шестом часу утра из клуба, куда меня пригласили работать танцовщицей. Почему-то последнее время всем было не до меня, поэтому я согласилась работать, не посоветовавшись ни с мамой, ни с тобой. Да, я это сделала. По дороге меня схватили пятеро пьяных мужиков. Меня ударили в живот и оттащили в кусты. Они не реагировали на мольбы отпустить меня. Последнее, что я помню, – это как один из них пытался снять мои джинсы, – я на секунду замолчала. – Впрочем, нет, это ещё не всё. Я проснулась дома, оттого что пришёл твой отец, и он избил меня не хуже тех тварей. Вот здесь след на всю щёку, – жестом указала я на больное место. – Пришлось замазать тональником и пудрой. А вчера вечером приехала моя мама… – я протянула слово «мама». – Она сказала всё то, что сейчас хочешь сказать ты, поэтому можешь не повторяться. Да, я позор семьи, я убийца. Но никого из вас не интересовало, что при этом чувствую я.

      В моей голове всё встало на свои места. Речь получилась не такой внушительной, как мне представлялось, но я поняла одну очень важную вещь: больше нельзя быть беззащитной девочкой и позволять обижать себя.

– Ты закончила?

– Нет! – я подняла вверх указательный палец. – Нет! Ещё кое-что: если бы это вдруг каким-то образом случилось снова, я поступила бы точно так же, и уже сознательно.

– Я изначально ошибся в своём отношении к тебе: позволил тебе чувствовать себя свободной. Это больше не повторится.

– Дилан. Не стоит этого делать! – я посмотрела ему прямо в глаза. – Это навсегда испортит наши отношения, и ты меня всё равно не удержишь.