Волчья ухмылка

Девушка понемногу стала забывать свое прошлое мастерство и обживаться в роли богатой куртизанки. Но все рухнуло в одночасье со смертью Бармалея. 

Роботов, который подхватил воровскую власть из холодеющих рук смотрящего, хотел быть великодушным в начале своего восхождения на вершину власти. Поэтому девице дали откупного в виде четырехкомнатной квартиры в элитном доме в центре города, «Ситроен» последнего года выпуска и долю в оптовой торговле центрального рынка. 

Сам Железяка надеялся перебраться в этот особняк, но немного позже, когда его утвердят смотрящим в Новоморске.

Вечером этого дня Фашист собрал сходку. Кроме основных городских лидеров Железяки и Дьякона, он пригласил еще трех стариков, давно отошедших от криминальных дел, но все еще имеющих большой авторитет в сообществе. 

Приглашенные стали съезжаться, когда на небе выступили первые звезды. Боевики Железяки и Дьякона охраняли подъезды к вилле. Два десятка вооруженных лбов с той и с другой стороны на десяти машинах внимательно следили за подъездами и друг за другом. Внутри виллы охрану осуществляли боевики Фашиста. Хмурый встречал гостей и провожал в дальнее помещение особняка, в так называемый каминный зал. 

Первым прибыл Железяка. Он, мечтавший о воровской короне и звании смотрящего, хотел перед московским эмиссаром выглядеть на фоне остальных наиболее значимой фигурой. Потом приехал карманник Дымок. 

Маленький, сморщенный, как сухофрукт, старикашка все еще сохранял живость ума. 

Следом за Дымком появился Лорд, высокий, дородный мужчина в дорогом костюме, со щегольским шелковым платком на шее. Вор-домушник, гастролировавший от Одессы до Владивостока и от Риги до Бухары (в перерывах между отсидками), на старости лет осел на юге в Новоморске. По утрам он гулял по набережной, пил в кафе черный кофе, а по вечерам с очередной подругой посещал ночные клубы и казино. В общем, вел себя как буржуа средней руки, благо удалось поднакопить средств на старость. 

Самой легендарной личностью из этой троицы приглашенных был третий гость — Вирус. Отсидев три значительных срока за кражи в особо крупных размерах, он умудрился заочно закончить два вуза и получить дипломы о высшем юридическом и экономическом образовании. Вирус продолжал себя усовершенствовать, штудируя литературу по юриспруденции. Время от времени он составлял для малоимущих урок, попавших в очередной раз под не очень тяжелую длань закона, прошения. 

Немногим выше среднего роста, Вирус ходил на почти негнущихся ногах, как железный дровосек из сказки. Войдя в каминный зал, он по очереди обнялся с Фашистом и двумя другими стариками, потом пожал руку Железяке, давая понять, что тот еще не дорос до объятий с живыми легендами криминальной России. 

Последним в зале появился Дьякон, огромный детина с длинными волосами пшеничного цвета, спадающими ему на плечи. В блестящей, противно скрипящей коже, он был полным антиподом исполнительному Железяке и всем своим видом демонстрировал бунтарство. Пройдя через зал, Дьякон едва ли не с грохотом свалился в массивное дубовое кресло. 

— Ну, раз все собрались, можно начинать, — произнес Фашист и вопросительно посмотрел на стариков, отдавая им дань уважения. Те одобрительно кивнули. — Все мы под богом ходим, и иногда происходит то, что должно произойти рано или поздно. Но свято место пусто не бывает, как говорится... — Эмиссар сделал небольшую паузу и продолжил: — Бармалей, который держал город по понятиям, был в ответе за новоморскую братву. Теперь нам следует выбрать другого на это место, не менее достойного. Но сперва следует разобраться с непонятками, чтобы пришедший на смену Бармалею мог следить за воровскими понятиями, не имея долгов своего предшественника. Правильно? 

Дымок и Вирус снова кивнули, а Лорд, крякнув, произнес густым сочным баритоном: 

— Все верно.

— Ну, какие есть хвосты? — нагло щурясь, спросил Дьякон.

Огромный детина вел себя вызывающе. Имея в городе самую большую и самую подготовленную группировку, он считал себя едва ли не местным богом. Особенно эта мысль укрепилась после смерти Пяткова, который в свое время обломал и загнал в стойло бригаду беспредельничавших спортсменов. Ни разу не побывавший за решеткой, не нюхавший камерной параши, не пробовавший тюремной баланды, Дьякон даже не представлял, с какой силой он играет, кого провоцирует. Фашисту достаточно было хмыкнуть, и стоящий за спиной Дьякона в дверном проеме Хмурый накинул бы тому на шею капроновую удавку. 

Но московский гость не подал знака, справедливо полагая, что, прежде чем карать, нужно разобраться. 

— Для начала надо найти того, кто «исполнил» Бармалея, потом — кто его «заказал», и обоих покарать так, чтобы другим неповадно было. 

— Ищем, — поспешно произнес Железяка. — Менты шукают, братва по всем норам шныряет, выискивают залетных. Вытащим гада на белый свет. 

— А если менты его раньше найдут? — спросил Фашист. Не нравилась ему суетливость Роботова, он напоминал мелкого клерка в дешевой конторе. «Такому разве доверишь следить за соблюдением воровских законов? Мал еще, жидковат».