Волчья звезда

Тороп почувствовал, как привычный холодок страха подкрадывается к его торопливо забившемуся сердцу, но неожиданно для самого себя вместо того, чтобы стремглав вскочить с постели и пробормотать ответ на заданный наставником вопрос, медленно встал, выпрямился, чуть склонил голову и неторопливо, даже несколько торжественно, проговорил:

— Солнце встало — Мир проснулся, наставник!

Рыкун посмотрел на юношу удивленными глазами, а затем вдруг повторил его поклон и ответил:

— Будет день богат добычей!

— Это… — Тороп кивнул на зажатый в кулаке Рыкуна кувшинчик, — редкое южное вино, его вчера принесли мне в подарок от моих знакомых из города, и я, естественно, оставил столь редкий напиток для тебя, наставник. Я еще не достоин пробовать такие напитки.

Рыкун, похоже, никак не ожидал услышать от своего ученика такие слова, но они ему очень понравились. Он довольно посмотрел на кувшинчик и вдруг, как обычно невнятно, проговорил:

— Ты делаешь успехи, Тороп из стаи западных туров! Я доволен тобой!

Затем он покачал головой и молча покинул каморку своего ученика, унося с собой дареное вино.

Тороп, словно что-то, доселе крепко сжимавшее его тело, разжало свои объятия, медленно опустился на постель и растерянно подумал:

«Как же так? Как я смог… так разговаривать с… наставником?! И откуда у меня взялся этот… кувшин?»

Он тряхнул головой, пытаясь сбросить с себя остатки сна, и начал лихорадочно припоминать, что случилось вчерашним вечером. Это было несложно, он чувствовал себя хорошо отдохнувшим, и голова его была совершенно ясной! Вчера поздним вечером он, закончив работу в библиотеке, сразу же направился к дважды посвященному Ратмиру и отдал ему свои выписки. Тот уговорил его выпить два бокала вина и посоветовал приветствовать своего наставника по утрам так, как это делают между собой люди стаи восточных медведей… Он только что так и поступил, но… Но откуда в нем взялась такая смелость, такая свобода в разговоре с трижды посвященным Рыкуном?

И тут ему в голову пришла мысль, что это поведение, вполне возможно, простое следствие его… учебы! Просто пришла столь необходимая ему уверенность в своих силах, в своем праве на место волхва, готовящегося ко второму посвящению, пришла… зрелость! Вот только… Что это за кувшин показывал ему его наставник и откуда Тороп знал, что в этом кувшине? В его памяти не было этого кувшина, никто ему его не присылал… Более того, он никогда раньше его не видел и не мог знать, что именно в нем хранится!

«Впрочем… — с каким-то неожиданным облегчением подумал Тороп, — нет никакого смысла задумываться об этом!» Наставник принял его объяснения, а если впоследствии окажется, что в этом маленьком кувшинчике хранится что-нибудь другое, он всегда может сказать, что ошибся!

Отбросив сомнения, он вскочил на ноги и отправился умываться.

Рыкун отнес найденный в комнате своего ученика кувшин к себе в гостиную и поместил в специальный шкафчик, хранивший самые изысканные вина. В отличие от Торопа, трижды посвященный по обрамлявшему основание горлышка узору сразу же узнал, что именно хранится в кувшине, ему только было непонятно, откуда у его нищего ученика — а то, что тот был нищ, он знал давно, — могло появиться такое вино?! Впрочем, над этим вопросом он не стал долго ломать голову — с него вполне достаточно было того, как объяснил происхождение вина его ученик.

Недели через две после этого случая в ночь, когда Небесный Медвежонок начинает поднимать голову, трижды посвященный Рыкун из стаи восточных медведей собрал в своих апартаментах друзей. Он всегда устраивал праздник в эту ночь — в ночь, считавшуюся родительницей Первого Медведя.

Гостей принимали в большой столовой, и хотя приглашенных было всего двое — трижды посвященные Шавкан из стаи западных диких собак и Варяг из стаи северо-западных тюленей, стол был огромен и великолепен.

Как только гости, явившиеся точно в назначенное время, вошли в зал, из-за плотного шелкового занавеса полилась негромкая, плавная музыка. Усевшимся за стол трижды посвященным были поданы глубокие фарфоровые миски для омовения рук, а затем они приступили к трапезе. После первого тоста, поднятого, как обычно, в честь народившегося Медведя, на пустое пространство перед столом выбежали шесть молоденьких танцовщиц. Мелодия стала быстрее, и перед глазами трижды посвященных развернулся сложный и в то же время удивительно гармоничный танец звезд!

Шавкан — большой любитель вкусно поесть, — выбирая с общего блюда кусок мяса пожирнее, заговорил на мыслеречи:

«Так что, уважаемые, кажется, наш гениальный волк на этот раз допустил ошибку?»

«Я вообще не понял, с какой стати он вдруг начал подготовку, — ответил на эту мысль Варяг, прихлебывая из своего кубка. — Неужели ему никто не смог объяснить, что он только потеряет время — в Совете посвященных нет вакансий и в ближайшее время не предвидится!»