Волчья звезда

Спустя неделю, измученный этим своим раздвоением, вымотанный неспособностью разобраться в сомнениях, Ратмир появился в университетской библиотеке. Небольшой читальный зал был пуст – утреннее время в университетской школе отводилось занятиям с наставником. Ратмир, оглядев зал, в котором он давно не был, неслышным шагом двинулся к библиотечной стойке, расположенной у дальней стены, и когда прошел половину расстояния, за стойкой появился невысокий старик, очень похожий на седую, облезлую лису. Княжич-волк невольно улыбнулся – Пилли, дважды посвященный из стаи южных лис, исполнял обязанности библиотекаря уже больше полутораста лет, а поскольку он был родственником Вершителя, злые языки утверждали, что именно Кануг держит старика на этой должности. Ратмир, знакомый с Пилли уже около сорока лет, знал, что тот занял свою должность еще до того, как Кануг стал Вершителем. Но самое главное – этот старый лис великолепно изучил университетскую библиотеку, насчитывавшую более миллиона единиц хранения, и в любое время мог дать ответ на любой вопрос, если только этот ответ был хоть раз где-нибудь записан! А кроме того, Ратмир чувствовал, что этот старик, так по-доброму отнесшийся к нему с первого дня его появления в университете, был, пожалуй, единственным человеком, с которым он мог быть самим собой!

Физиономия старого лиса, узнавшего княжича-волка, расплылась в добродушной улыбке, и когда Ратмир приблизился к стойке, Пилли проговорил:

– Неужели обнаружилось что-то неизвестное молодому волку, и тот решил снова обратиться к старому лису?

Ратмир в ответ грустно вздохнул:

– Обнаружилось... Вот только я не совсем понимаю, что именно обнаружилось...

Левая бровь Пилли удивленно поднялась, голова чуть наклонилась влево, и он внимательно посмотрел в лицо Ратмиру:

– Волк не знает, чего хочет? Волк перестал понимать сам себя? Может быть, волк... влюбился?

Вопросы казались шутливыми, но лицо у библиотекаря было очень серьезно, и потому было ясно, что старый лис действительно озабочен.

Ратмир улыбнулся, хотя улыбка оказалась грустной, и покачал головой.

– Нет, старик, я не влюблен... Я сам не знаю, что случилось. – Он немного помолчал и продолжил, словно бы размышляя вслух: – И вообще, ничего вроде бы не случилось. Я побывал в родной стае, увидел, каким могучим и прекрасным стал Край – это не ирония, он действительно стал могучим и прекрасным. Но вместе с этим что-то исчезло в нем, он стал каким-то... – Ратмир явно не находил слов, чтобы выразить свои ощущения.

Пауза несколько затянулась, но старый библиотекарь терпеливо ждал. Наконец Ратмир продолжил, медленно подбирая слова:

– Этот город стал... двойственным. Он прекрасен своим замком и мощеными улицами, но он убог своими пригородами и слободами. Он горд богатыми княжескими палатами, но он унижен сотнями нищих лачуг, крытых соломой. Он могуч шестью сотнями воинов-волков, но за их спинами тысячи существ, лишенных даже не гордости, а элементарного чувства самоуважения!

И вдруг Пилли опустил глаза и дважды как-то странно кивнул, не то соглашаясь с Ратмиром, не то отвечая своим собственным мыслям.

Княжич-волк замолчал, а библиотекарь, вновь взглянув на него, спросил:

– Так что же ты хочешь найти в библиотеке?

Ратмир пожал плечами:

– Не знаю... Вряд ли можно найти ответ на вопрос, который не можешь сформулировать? Как можно найти ответ на... собственные неясные для тебя самого ощущения?

– Можно... – неожиданно ответил Пилли. – Если ты понимаешь, что именно вызывает в тебе эти неясные ощущения.

– Жизнь... – снова грустно улыбнулся Ратмир. – Окружающая меня жизнь.

– Волк стал взрослым, – вздохнул библиотекарь. – Волка стала интересовать жизнь... люди, а не вещи! Ну что ж, это значит, что тебе, может быть, пора заняться философией.

– Философией? – удивился Ратмир. – Почему?

– Это наука о постижении человеком... мудрости. – Глаза Пилли снова погрустнели. – Но дается она далеко не всем, потому как у каждого человека уже есть свое понимание мудрости. – Он помолчал и чуть тише добавил: – У каждого человека своя... мудрость.

– Тогда что же может дать человеку твоя... философия? – усмехнулся Ратмир.

Библиотекарь улыбнулся в ответ, но его улыбка вышла какой-то... беспомощной.

– Ты прав, волк, большинству она ничего дать не может, большинству она и не нужна. Но для немногих она становится смыслом жизни. – Пилли помолчал, внимательно глядя на Ратмира. – Мне кажется, и тебя она сможет заинтересовать.

– Не знаю... – с сомнением произнес княжич-волк. – И что такое мудрость вообще? И можно ли кого-то научить, как постичь ее?!

И тут, продолжая пристально смотреть на Ратмира, библиотекарь сказал:

– Я дам тебе одну совсем небольшую книгу. Ты сможешь прочитать ее довольно быстро, а потом ты сам скажешь, можно ли научить кого-то мудрости...

Затем, не дожидаясь согласия своего собеседника, Пилли быстро скрылся между книжных стеллажей, рядами стоявших за библиотечной стойкой.