Волчий билет

Каюрову было лет тридцать пять, роста среднего, фигурой крепок, форму носил ловко, на лице проступал девичий румянец. Может, кожа всегда такая, а возможно, разволновался, оказавшись в логове знаменитых волкодавов. Парень прослужил в розыске около пятнадцати лет и не обманывался простотой Крячко и элегантностью Гурова. Оба настоящие сыщики, супер, таких в Москве по пальцам пересчитать. И тут уже генералы, практической работой не занимаются.

— Бросьте, Виктор, сомневаться. — Гуров присел на край своего стола. — Не зря вы пришли, мы вас поймем, свои люди.

Рассматривая подтянутого, молодого и розовощекого подполковника, Гуров позабыл о несуразных мыслях, что парень может оказаться разведчиком.

Каюров сел за стол, положил перед собой кейс, достал две папки и сказал:

— Засомневался я, отвлекать ли серьезных людей нашей мелочевкой. Но вы. Лев Иванович, сами об Игоре Касаткине спросили.

Гуров поощрительно кивнул и закурил.

— Парень выглядит молодо, но ему недавно тридцатник шарахнул, в отделении на учете с восемнадцати, в девятнадцать, за месяц до призыва в армию, арестован за карманку. В суде дело развалилось, потерпевшая в отказ пошла, был свидетель, иногородний, на суд не явился, так его и не нашли. Позже агентура начала сообщать, что Коса, такая у него кличка, с карманкой завязал, подался в кооператоры. Вроде ничего необычного, состоял на картотечном учете в отделении, позже на него дело предварительной проверки завели, на мой взгляд, совершенно зря. Парень обзавелся палаткой, купил старенький “жигуль”, все нормализовалось, женился, в криминальных связях не замечен. Такие данные мы имели на Касаткина на девяносто второй год. В это время стали поступать данные, что наших палаточников прижали неизвестные рэкетиры. Сильно прижали, до беспредела, и тут же на участкового телега анонимная пришла. Взятки берет по-черному, не бутылкой водки, а наличными, и не в рублях, а “зелеными”. И тут же дежурному звонок. — Каюров перелистнул свои бумажки. — Вот. Указано время, место, где участковый получит триста долларов. По тем временам большие деньги. Я в то время начальником ОУРа в рай отделе служил, замотался, в задержании не участвовал. Место, время, даже сумма совпали, старлея взяли. Я его знал, хороший участковый был, я собирался его в район опером брать, а тут скандал. Хотели возбудить дело, старлей жестко в отказ, знать не знаю, и все, подбросили валюту.

Каюров замолчал, листал бумаги, поднял глаза на Гурова, еще больше покраснел и, слегка заикаясь, сказал:

— Лев Иванович, тут моя вина, не занимался делом, увяз в угонах...

— И делом приятеля не хотел заниматься, — сказал Станислав, который что-то писал, казалось, разговор и не слушал.

— Есть грех, господин полковник, — признался Каюров. — Дело замяли, Лешку, так звали участкового, уволили... А через неделю его в проходном дворе нашли. Пуля от “ТТ” под лопаткой, стреляли в упор. Лешка хороший мент был, аккуратный, незнакомца к себе никогда бы не подпустил. Да и делать ему в том дворе после увольнения было совершенно нечего. Тут я хватился...

— Да поздно, — перебил Станислав. — Глухой висяк.

— У нас висяков хватает. Лешку жалко, зря опозорили парня. А он, черт скрытный, видно, что-то серьезное знал. Хотел докопаться, его и убрали.

— А тебя повысили в должности, — снова вставил Стас.

— А вы откуда...

— От верблюда, — перебил Крячко, отложил ручку. — Думаешь, ты такой единственный? Когда начальству требуется сотрудника утихомирить, его увольняют, а чаще повышают. Новое хозяйство, дел невпроворот, убийство бывшего сотрудника по-тихому на тормозах спустили. Через год разве установишь, где он был, откуда и куда шел? Просрал ты своего приятеля, Виктор. И будет его труп на тебе всю жизнь, — безжалостно закончил Станислав. — Что рассказал, молоток, по-мужски поступил. Теперь не тяни, переходи к Игорю Касаткину.

— Господин полковник, вы материалы смотрели? — Голос у Каюрова сел, он взглянул на Гурова, словно ища поддержки.

Гуров встал со стула, прошелся по кабинету, занял свое место в кресле.

— Мне только и делов, что читать бумажки в районах, — несколько обиженно ответил Станислав. — Если Лев Иванович молчит, так думаешь, он твою простенькую историю не просчитывает?

— Да, господа! — Каюров взялся за голову, уставился в свои бумаги. — Тогда в агентурках всплыл неожиданно Коса. Ничего конкретного, но его кличка начала упоминаться то в одном донесении, то в другом. Вскоре он стал хозяином пяти торговых палаток и якобы мясных рядов на рынке. Мы точно знали, рынок прикрывает группировка из Солнцева. А это, сами понимаете, уже большие деньги и не простые люди. Но я решил проверить и начал с палаток. Сопливая девка, регистрирующая подобные сделки, сначала не хотела мне показывать свою бухгалтерию, а когда я надавил, она скосоротилась и нагло спросила: “Что, майор, погоны жмут?” Каково?

— Нормально, она свою силу знает, — ответил Станислав.