Волчий билет

Помню, появилась здесь молоденькая и хорошенькая официантка, так вот Хохол распорядился, чтобы кроме нее никто нас не обслуживал сегодня и за один вечер уговорил ее выйти за него замуж. Развел ее, что его родители, мол, познакомившись вечером, наутро уже были в ЗАГСе, хотя даже не провели ночь вместе, и это был очень счастливый брак. Сказал, что мечтает последовать их примеру, а когда увидел ее, то понял, что это судьба. Короче, в таком духе, одними разговорами, не вставая с места, сделал ей предложение и получил согласие, в окружении человек десяти, наверное, пацанов. Думаю, он разбил ей сердце, когда не позвонил ей на следующий день. Или позвонил? Уже не помню.

Тем более, вон, Палыч уже подъехал. Минуту подождав, я понял, что он не собирается выходить из машины, пошел сам к нему.

– Сумки куда выгрузишь? – перешел он сразу к делу, поздоровавшись и оглядываясь, не замечая моей машины.

– Вон за тем домом, – показал я.

– Вот это правильно, – подметил он, заводя машину.

– Что, даже не зайдешь, поужинаем? – спросил я, когда мы вернулись к ресторану.

– Не, поеду, дела есть, – наверное, соврал он.

– Я понимаю, ты обижаешься на меня.

– Нет, Игорь, не надо, я все понимаю, не дурак, – тут же перебил он, – У вас жизнь такая, у Хохла была, у тебя, кто я, чтобы судить? Знаю, вы по лезвию ходите. Ладно, иди, – махнул он рукой, видно, что разговор был неприятный для него и он хотел быстрее избавиться от меня.

– Ладно, – попрощался я за руку и вышел из машины.

– Береги себя, – услышал вослед, повернулся, махнул в ответ трогающейся машине.

Партия была еще больше, чем обычно, четыре тяжелые сумки. Хорошо, во-первых – денег больше, во-вторых – я давно хотел привлечь Колю Варшавского, познакомиться поближе, не зря же Хохол доверял ему, не меньше чем мне, а то еще и больше, очень может быть, за одной партой все-таки несколько лет сидели.

Колю уговаривать не пришлось, через день мы уже сидели с ним в купе вагона, пили чай и беседовали. Купе я выкупил полностью, от любопытных глаз, но это так, причина, больше для комфорта. Оказалось, у него уже двое детей, мальчик пяти лет и девочка трех. Жена работает бухгалтером на железной работе. Если учесть, что его должность директор благотворительного фонда, то получается образцово-показательная семья. Это со стороны, но если сейчас заглянуть в его сумки, то получится семья уголовника. Вот так у нас все переплетается в жизни.

А особенно, сошлись на шахматах.

– Шахматы брать? – спросил он меня, вторым делом, после согласия ехать.

– Конечно, – ответил я, ведь отец, страстный любитель шахмат, научил меня играть в таком мелком возрасте, что я и не помнил, как он меня учил, так что мне казалось, что я с рождения умел играть. Правда, с тех пор, как родители съехали, практики у меня не было совсем, с учетом армии и стройбата, года четыре, наверное, получается.

– Отлично, – обрадовался Коля.

В шахматы он играл получше меня, судя по количеству выигранных партий, но я ему тоже иногда давал бой. Мне тем интереснее было играть, у сильного учишься. Он серьезно занимался шахматами еще в школе, ходил на кружок с первого класса по последний, знал разные гамбиты, читал литературу, знал имена всех знаменитых гроссмейстеров, а я играл просто по своим, так сказать, способностям.

– Видишь, я умнею, играя с тобой, а ты тупеешь, расставляй, – шутливо хвастался я, выигрывая у него очередную, хоть и редкую, партию.

– Это точно, – кивал он в ответ, торопясь расставляя фигуры, чтобы отыграться, расставлял у нас всегда проигравший.

– Что, уже приехали? – удивленно спросил я, оторвавшись от доски, глянув в окно и увидев высокоэтажки Подмосковья. Никогда так быстро я не ехал поездом до Москвы.

– Точно, давай еще одну, точно успеем, – в азарте ускорился Коля расставлять фигуры.

В Москве все прошло как по маслу. Гостиница. Утром стулья, вечером деньги, все как у классика. Съездили мы только в ближайший торговый центр, прикупили себе одежды, близким подарки, он – семье, я – Жженому крутую футболку и джинсы, Кате сережки.

Остальное время в гостинице опять провели за шахматами, как и обратный путь.

В гостинице, за очередной партией, рассказал он мне интересную историю, про шахматистов. Садятся два знаменитых международных гроссмейстера дома выпить и поиграть за рюмкой в шахматы. Договариваются, ради смеха, кто рубит пешку – выпивает стопку водки, фигуру – сто граммов, ферзя – двести граммов. Коля назвал их имена даже, но я сразу благополучно забыл. Так вот, один из них, сразу, буквально вторым или третьим ходом, жертвует ферзя, тотально отдавая преимущество в игре. Но соперник его выпивает стакан водки, тем самым теряя преимущество трезво мыслить. Далее, эту партию пожертвовавший ферзя игрок доводит до победы, с помощью, конечно, водки. Посмеявшись, я предлагаю Коле повторить такую партию, но урезать все-таки граммы, хотя бы на половину, мы же не международные гроссмейстеры. Коля, конечно, соглашается. Но как-нибудь по прибытии, замечаю я, а то деньги до дому не довезем.