Волчий дар

Отставив стакан, Михаил пружинисто поднялся с дивана и пошел на кухню. Ольга – домоправительница и она же кухарка, высокая крепкая женщина со стянутыми на затылке седыми волосами и строгим лицом, с удивлением посмотрела на хозяина. Нечасто альфа захаживал на кухню. Еще большее удивление вызвала зашедшая вслед за ним, девушка. Никогда еще в этот дом хозяин не приводил женщин. Кухарка поймала его предупреждающий взгляд и радушно поздоровалась с чуть смущенной девушкой. Да, ей сообщили, что будет гостья – человек, но что это окажется юная девушка, почти девочка, она и представить не могла. Тем не менее, уже через минуту, неожиданно для нее самой, кухарка ворковала с Дашей, как с давней знакомой. Они негромко переговаривались и посмеивались как давние подруги. Ольга всплеснула руками, выслушивая эпопею про найденыша и его героическое спасение.

Как удивительно, его девочка-светлячок никого не оставляет равнодушным! Уже его? Да! Да!!! Он уже считал ее своей. «Вот как она это делает?» – недоумевал Михаил, облокотившись плечом о дверной косяк. Обычно Ольга строга со всеми, на свою кухонную вотчину мало кого допускает, а эту малышку сразу взяла под крыло. Вручив девушке стакан с подогретым молоком, Ольга сообщила, что «покормит Солнышко, и так и быть, Михаила» через десять минут. Даша попыталась отказаться, но против удвоенных аргументов хозяина дома и Ольги у нее не было шансов.

– Я, правда, не могу, – попыталась отказаться девушка. – уже поздно и темно. И я не знаю расписание местных автобусов. До города надо добраться и потом до дома…

И снова этот теплый доверчивый взгляд, который переворачивает ему душу. Было удивительно, она совершенно не кокетничала, не пыталась с ним заигрывать, что-то из себя изобразить. Ее душевная чистота, беззащитность вместе с честностью подкупали безоговорочно. Вся она, словно глоток живительного горного воздуха, после смрада всей его жизни. Как же он жил все эти годы без нее? Хотя – это уже не важно, жить он будет с ней и только с ней! Волк глухо заворчал: почему самке не нравится в его норе? Ее надо покормить и не выпускать! Едва удалось подавить глухой рык. Молчать, держаться и молчать! Он ведь уже ее чувствует. Едва она только начнет испытывать страх, это будет равносильно зазубренному ножу в сердце. Ему потребовалась вся его многовековая выдержка, чтобы не сорваться. Михаил постарался сделать как можно более добродушное лицо.

– Составь мне компанию. Ненавижу есть один.

– Да я и так отняла у вас столько времени. И денег… Поймите, мне неловко очень!

– Не стоит считать ни то, ни другое, Дашенька. Просто поешь со мной. Мне будет приятно, – против его ленивой улыбки у нее просто не было шансов.

На лице у девушки отразилась мучительная борьба между смущением и желанием помочь этому большому доброму человеку. Он ведь не отказал в помощи, а она тут выделывается. Это просто ужин. Многие не любят есть в одиночестве. А вдруг, если она откажется – он просто не будет есть. И ляжет спать голодный. А это весьма противное ощущение! В студенческие годы ей приходилось испытывать нечто подобное: ночные голодные рулады желудка – не самое приятное для сна. Стало мучительно жалко хозяина дома, а против жалости она не смогла найти никаких аргументов.

– Ну… хорошо. Только недолго….

– Вот и славно, моя хорошая, – заворковала Ольга. – а то ты такая тонкая, тебя любым ветерком сдует. Небось на диетах сидишь?

– Нет, куда еще-то? – пыталась оправдываться девушка, – я и так – гончий велосипед.

– Кто?!– засмеялась невольно Ольга, – скажешь тоже! Тонкая и звонкая, как тростиночка. А ешь небось все эти ваши дурацкие бургеры…

– Нет, – улыбнулась ей Даша, – бургеры не ем. Не нравятся. Да и дорого.

Ольга бросила на хозяина быстрый взгляд, но тут же вернула взгляд на девушку и улыбнулась.

– Сейчас покормлю тебя нормальной домашней пищей, моя хорошая. Накрою в столовой через пару минут.

– Дашенька, с Ольгой на кухне даже я не спорю, – вмешался Михаил, – Иди, напои своего монстра, я сейчас подойду.

Девушка послушно вышла из кухни. Ольга подняла на альфу вопросительный взгляд. «Пара» – одними губами прошептал Михаил. У Ольги изумленно округлились глаза. «Чья?» – шепотом спросила она. «Наша» – «Но она – человек!» – «Понимаю меньше твоего. Но что есть, то есть».

– Ольга, где у нас оставалось успокоительное?

– Так тяжко? – с сочувствием спросила кухарка, открывая верхний шкафчик и доставая бутылку с настойкой. Ее держали в доме для излишне буйного молодняка.

– Еле держусь, – простонал альфа. Плеснул себе полстакана и выпил в несколько глотков, – она не чувствует связи. И она – не волчица. Не могу ее спугнуть. Накрывай на стол, мы сейчас подойдем.