Волчий дурман. Не моя луна

Я сделал толчок бедрами в ее раскрытую промежность, проклиная одежду между нами, и подхватил ладонями под упругий зад, сжимая его со сладострастной дрожью.

Твою ма-а-ать.

Какая же она была вкусная!

Мелкая, но вся какая-то ладная.

Не худая и не пышка.

Сочная и гармоничная.

Мне ее сожрать хотелось!

Искусать так, чтобы оставалась кровь на губах!

— Довольна теперь? — я снова подался бедрами вперед, делая резкий шлепок и глядя на нее меняющимися глазами, в которых уже отчетливо было видно всё мое хищное волчье нутро. А мне казалось, что от напряжения член сейчас просто лопнет! — Довела меня до сумасшествия, чертовка!

Дева прищурилась, неожиданно ударив меня в грудь руками, отчего желание опалило, словно пламя прошлось по коже, оставляя сотню мурашек вдоль позвоночника.

После недели молчания и игнорирования меня сейчас ее эмоции были словно манна небесная — настолько яркие, вкусные и горячие, что я возбужденно рыкнул.

— По-твоему, это я во всём виновата?!

Дева снова ударила меня кулаками, а я улыбнулся, всем существом впитывая в себя ее эмоции.

Ох, черт, да-а-а!

Я хотел еще!

Девчонка-то оказалась с перчиком, хоть и скрывала это долго и умеючи.

Я жаждал больше страсти в ее глазищах, даже если она была не от желания, а от ярости!

— Это я сказала тебе бросить меня в день нашей свадьбы и опозорить перед всем городом?!

Еще удар.

С силой и злостью, которую она носила в себе так долго, что казалась замороженной куклой без эмоций.

— Это я сказала тебе выкрасть меня у законного мужа?!

Я зарычал от этих слов, вдавливая ее в себя сильнее, пока член буквально пульсировал от бешеного потока крови, который разносился по моему телу от ее эмоций!

Только слова о муже были подобны острому тонкому кинжалу под ребра.

Даже дышать стало больно, словно она проткнула мне легкое.

— Это ТЫ появляешься в моей жизни, когда тебя не просят, и ломаешь всё, что я пытаюсь построить с таким трудом!

Снова удар и звонкая пощечина.

— Это из-за тебя я сижу в доме, словно пленница, не в состоянии выйти даже на порог! Это из-за тебя моя жизнь оказалась сломана под корень!

Дева закричала, а я обхватил ее руками, не давая вырваться, тоже закричав:

— Дарк убил бы тебя в первую ночь, глупая!

— Ну и пусть! Тебе-то что?! Что бы о нем ни говорили вокруг, а Дарк не сделал мне ничего плохого, в отличие от тебя!

Это был удар в самое сердце.

Я даже не смог сразу начать дышать.

Но Дева была права.

В каждом слове.

В том, что злилась и наказывала меня.

— А теперь убери от меня свои руки и дай мне уйти наконец!

Она действительно думала, что я ее смогу отпустить сейчас?

Да, думала.

Даже была уверена в этом, потому ахнула, оказавшись снова зажатой между мной и дверью, когда я накинулся на нее, целуя всё так же горячо и жадно.

Мои ошибки — моя расплата.

Но и она моя!

В голове крутились слова Рейгана о том, что нельзя трогать Деву, пока она в статусе жены Дарка, и лишь поэтому одежда осталась на нас. Пока что.

Я стал двигаться, вбиваясь в нее, как если бы мы занимались сексом.

Диким, несдержанным.

Таким, о котором я мечтал, отчего моя голова плавилась в этот момент.

Сейчас мне нужно было это.

Больше воздуха.

Больше способности слышать и видеть.

Мне было жизненно необходимо касаться ее, вдыхать в себя, вдавливать в собственное тело, чтобы снова почувствовать то, от чего сердце начинало дрожать: я не противен ей.

В ней нет ненависти, которая способна разрушить всё, не дав мне возможности начать сначала.

Боль и обида жалили меня, словно кусали пчелы, но с этим можно было жить.

И с этим можно было бороться.

— Не отпущу тебя, слышишь! — прорычал я, двигая бедрами, словно мы действительно трахались. Насаживал ее на себя, заставляя хвататься за свои плечи. — Злись, Дева. Кусай. Обижайся. Но больше я тебя никому не отдам!

Она не ответила.

Просто не смогла бы, потому что ее тело предавало ее и отзывалось на мои резкие жадные движения.

На мои губы и прикосновения.

Сейчас она была слишком оглушена моим вероломным нападением, чтобы думать о мести и боли, а потому она была настоящей.

Моей.

Как всегда.

Даже когда я не думал об этом.

Когда не мог представить, насколько важным и необходимым это станет для меня.

Не отпуская ее от себя, я подцепил легкую ткань тонких домашних штанов, стаскивая их с аппетитной попки девчонки, и погрузил в ее лоно пальцы, глухо застонав.

Че-е-ерт!

Она была такой влажной, горячей и тугой!

И она хотела меня!

Этого неожиданного осознания мне хватило для того, чтобы кончить, впечатав ее в стену так, что дверь за ее спиной скрипнула.

— Смотри на меня, — хрипло и с дрожью выдохнул я, потому что ощущал все ее обнаженные эмоции и не мог насытиться ими, раздвигая кончиками пальцев влажные складочки лона и поглаживая их так, чтобы эти прикосновения отозвались в ее теле.

— …Не надо!

— Ш-ш-ш.

Я не давал ей вырваться и сбежать, прислонившись своим лбом к ее лбу, и заглядывал в глаза теперь настолько близко, что дышал ее хриплым судорожным дыханием, вбирая его в себя блаженно и заворожено.

Я не хотел, чтобы она ушла от меня, не познав того, что может быть между нами — так часто и так долго, как она только захочет.