Волчий камень

Работая над журналом и перебирая в памяти последние события, он не заметил, как пролетело время. Нехватка кислорода все сильнее давила болью на голову. Наконец, едва дождавшись, когда появятся первые звезды и тропическая ночь скроет остров, он дал команду на всплытие.

От мокрой рубки до темного силуэта скалы, нависавшей над входом в бухту, казалось, рукой подать. На берегу не было видно ни единого огонька, даже еще недавно мерцавший фонарь на каравелле был потушен. Свежий морской воздух спускался в лодку, вентилируя отсеки. Столпившись на ходовом мостике и перешептываясь, боясь спугнуть тишину, стояли вызванные командиром офицеры. У борта покачивался надутый спасательный плот.

Кюхельман инструктировал лейтенанта Вагнера:

– Высадитесь у входа в бухту слева. Там густые заросли, и вас не заметят. Не забудь привязать лодку, и запомни – никакой стрельбы. Оружие применять только в самом крайнем случае, ваша цель – узнать, чей поселок и есть ли тяжелое оружие. Не рискуй, час вам на все, не больше.

Герберт молча кивал, привешивая к поясу подсумок с магазинами для автомата. Ему не терпелось поскорее отплыть к острову.

– Не торопись, подождем еще час.

Неожиданно рядом с кормой лодки послышался громкий всплеск. От неожиданности Вагнер вздрогнул.

– Что это было? – произнес командир, спускаясь с рубки и пытаясь рассмотреть корму.

Вместе со старпомом они пробежали по палубе, вглядываясь в темноту.

– Я ничего не вижу, – прошептал Гюнтер, всматриваясь в темную воду. – А ведь четко слышал всплеск.

– И я слышал, – так же шепотом подтвердил Отто. – Что-то упало в воду.

– Странно… Уж не гости ли к нам с острова пожаловали?

– С берега нас не видно, – с сомнением произнес старпом. – Может, рыба или животное?

Еще немного потоптавшись на корме, они двинулись к рубке, продолжая всматриваться в плещущие о борт волны.

Едва Гюнтер взялся за холодные поручни, чтобы подняться на мостик, как сверху спустился главный механик. Обычно спокойный и флегматичный обер-лейтенант был взволнован.

– Командир, Лоренц исчез!

– Успокойся, Эрвин. Мы все время были на мостике, покинуть лодку он не мог, поищи в отсеках.

– В том-то и дело, что он выбрался через кормовой торпедозагрузочный люк, – растерянно прошептал механик.

Гюнтер остановился, удивленно рассматривая Эрвина:

– Кто дал ему инструмент?

– Мои ребята застали Лоренца, когда он откручивал гайки, – виновато ответил главмех. – Говорят, крутил руками. Вернее, зеленой рукой.

Командир еще несколько секунд озадаченно смотрел на механика, затем, развернувшись, быстрым шагом пошел на корму. Подойдя к деревянному настилу, где был люк, он с силой, уперевшись ногами, потянул за рукоятки. Крышка поддалась, выпустив наружу свет из кормового отсека.

– Так это был он, – прошептал старпом.

– Но зачем? – произнес Эрвин.

– Почему ему никто не помешал? – раздраженно спросил Гюнтер, опуская люк на место.

– Его все побаивались. Последнее время он был очень странный, от одного взгляда мурашки по коже. Мои механики старались держаться от него подальше. А теперь только обрадовались, что Лоренца больше нет.

Гюнтер вспомнил черные, пронизывающие насквозь глаза Бруно. Действительно, даже у него от этого взгляда нарастало чувство тревоги, близкое к панике.

– Знать бы только, зачем он сбежал. Может, это измена и Лоренц хочет предупредить врага?

– Не думаю, – вмешался в разговор старпом. – Виной всему его болезнь и бойкот экипажа.

Кюхельман понимающе кивнул и, обращаясь к Вагнеру, сказал:

– Давай, Герберт, сажай свою группу в плот, дальше тянуть нет смысла. – И тихо добавил: – Да поможет вам всевышний.

7

Размашисто загребая воду руками, Бруно плыл со скоростью на зависть любому спортсмену-пловцу. Он даже не догадывался, что способен так стремительно двигаться, рассекая волны. Чувство, что вода – это родная стихия, пришло в его сознание, лишь только он провалился на глубину, спрыгнув с палубы лодки.

Рядом маячил утес, темным контуром закрывший на горизонте звезды. Стараясь не терять его из виду, Бруно сокращал расстояние с каждым взмахом руки. Наконец, почувствовав телом, как вода бурлит, обтекая огромные валуны, он остановился, нащупывая ногами каменистое дно, и нехотя побрел на берег. Узкая песчаная полоска отделяла джунгли от морского прибоя. Не раздумывая, Бруно раздвинул огромные листья и исчез в зарослях. Еще не решив, куда ему необходимо двигаться, он с шумом втянул воздух ноздрями и почувствовал, какой огромный и живой мир окружает его – под ногами и вверху на деревьях, на листьях и свалившихся сверху плодах. Но все это были мелочи, не опасные и не заслуживающие внимания. Чувство тревоги молчало. Зрение начало постепенно адаптироваться. Веки задрожали, сжимаясь, стремясь пропустить больше света, зрачки увеличились, принимая форму овала и расползаясь по глазным яблокам.