Волчий камень

Чуи достал из сапога нож с тонким длинным лезвием и гладкой костяной рукояткой. С полным безразличием на лице он приблизился к чужаку и вогнал лезвие ему в ногу, выше колена. Из раны бурым ручьем кровь устремилась вниз по голени и, срываясь с пятки, расползалась темной лужей.

Довольно осклабившись и растерев между пальцами кровь, Чуи обернулся к губернатору:

– Как? Подольше или сразу?

– Кончай его. – Дон Диего махнул рукой и направился к выходу. – Ночью вынеси в джунгли. Гиенам тоже жрать надо. А через пару дней случайно найдем что останется, покажем чужакам.

Карлос пристально всматривался в окровавленное лицо. Ему всегда был интересен этот момент – когда жизнь в человеке угасает. Он пытался увидеть, как душа покидает тело, об этом очень интересно рассказывал Соломон. Пленник уже не кричал, а лишь слабо хрипел, безвольно повиснув на руке. И когда лезвие скользнуло между ребер, он лишь тихо вздохнул и, дернувшись, затих.

«Опять не увидел», – с досадой подумал Карлос и пошел вслед за отцом на свет факела.

Такого страшного похмелья в жизни Клауса еще не было. Одеревеневшее тело уже ничего не чувствовало. Но мозг взрывался от боли в тщетной надежде, что все это пьяный и бредовый сон. И скоро он проснется где-нибудь в сточной канаве, но живой и здоровый. И побредет куда-нибудь, как обычно, в поисках, чем бы похмелиться. Но пробуждение не наступало. Затем он почувствовал, как что-то холодное и страшное тянется к его сердцу и, как безжалостная змея, вонзает в него зубы. И уже, будто со стороны, он увидел собственные конвульсии, а затем на него навалилось полное безразличие ко всему, что творилось в этом мире.

14

Жаркое тропическое утро мало чем отличалось от полдня. Разве что солнце жгло затылок, а не макушку. Облезлые уши Вилли, не способные укрыться в коротких волосах, горели. Спасительная тень от забора помогала мало. Воздух накалялся, превращаясь в тугую вату, противно забивающуюся в рукава и под застегнутый на все пуговицы китель.

Быстрым шагом Вилли прошел к соседней лачуге и замер в ее тени. Чувствовал себя он немного неловко. Впервые Вилли покинул барак, ни с кем не договорившись и не спросив разрешения. Но, посомневавшись совсем недолго, он в борьбе с собственной совестью остался бесспорным победителем, уложив ее на обе лопатки под тяжестью многочисленных аргументов.

«Ну, во-первых, – размышлял Вилли, – ни командира, ни старпома на берегу нет. За старшего до вечера остался главный механик. Обер-лейтенант Фишер доставил с лодки какой-то важный узел генератора и, собрав вокруг своих механиков, занят его ремонтом. Разобранными деталями и запасными частями завален весь задний двор. Отвлекать в такой момент главного механика было бы преступлением.

Во-вторых, он вышел совсем ненадолго. Исключительно в исследовательских целях. С полчаса назад он увидел на другом краю поселка толпу островитян в блестящих железных доспехах. Узнать, в чем там дело, он просто обязан. И, наконец, в-третьих, Кармен здесь совершенно ни при чем. Покинул казарму он по служебной необходимости, а не ради амурных встреч».

Тут Вилли грустно вздохнул. После вчерашнего разговора с Кармен половина ночи без сна показалась пыткой. Когда на острове появился Карлос, Вилли пытался проследить каждый его шаг. Глядя через щель в заборе, а затем наблюдая с крыши барака, он видел, что с Кармен они даже не встречались. Карлос все время провел вместе с отцом. Разве так ведут себя влюбленные мужчины, ожидая встречи со своей избранницей? Нет, не так. Вилли, к примеру, поступил бы иначе: пять минут на встречу с отцом, а все остальное время посвятил бы Кармен. Вилли улыбнулся. Ход собственных мыслей ему понравился. Конечно, все не так мрачно. Но почему Кармен нигде не видно? Наверное, просто потому, что она хочет его подразнить. Ведь всем известно, что девчонки сами не могут объяснить, что творится в их головах.

Вилли поймал себя на мысли, что шарит взглядом между лачугами в поисках знакомого зеленого платья. Нет! Он должен быть твердым и хотя бы до вечера не показывать, что он раскусил Кармен. Ну конечно, она хочет, чтобы он ее поревновал. Да и как может быть иначе? Вилли вспомнил безмерное обаяние дона Диего. Разве может он так жестоко пошутить над ним? А Карлос? Да он же лет на десять старше Вилли, а о Кармен и говорить нечего. Не может быть, чтобы его могла заинтересовать такая юная девушка.

Довольно улыбаясь, Вилли перебежками передвигался от дома к дому. Нет, он не прятался, только вот, наверное, вовсе не обязательно, чтобы его видели из барака. Он вернется и потом сам все расскажет.