Волчий камень

Какой нелепый конец! На него вдруг накатила щемящая волна отчаяния. Он понял, что способен, конечно, простоять ночь, а может, еще и часть дня, если не станет завтраком для крокодилов, но дальше – все! Конец! И какой бесславный. Уж лучше бы тогда вместе со всеми. От жалости к себе Карлос взвыл, слезы полились по щекам щиплющими потоками. Отчаяние! Отчаяние выхватило из памяти один эпизод. Ни с того ни с сего Карлос вдруг вспомнил, как в один из походов к Африке они наткнулись между разбросанных в пустыне камней на небольшое племя мавров. Быстро и слаженно окружив их, его команда за четверть часа перевязала все племя, но с одним потенциальным рабом вышел казус. Молодой крепкий мавр, зажатый между двух сторон хижинами, а сзади огромным камнем, яростно отбивался, выставив перед собой длинное копье. Бросившийся на него с саблей матрос тут же был ранен и едва успел отползти. Боцман поднял мушкет.

– Не стреляй! – остановил его Карлос.

Уж очень ему понравился этот невысокий, коренастый и очень крепкий негр. Такому самое место на сахарной плантации.

Выхватив шпагу, Карлос сам попробовал обезоружить его, пытаясь сначала отрубить костяной наконечник копья. Но не тут то было. Мавр оказался еще и отличным воином. Он исполнил замысловатое вращение копьем, и выбитая из рук шпага взлетела в воздух, вращаясь, как бумеранг, над головами изумленных матросов. Карлос едва сдержался, чтобы самому не схватиться за мушкет.

– Измотайте, но свяжите! – отступив, дал он команду.

Затем, глядя, как вот уже полчаса пытаются связать непокорного негра, Карлос удивленно воскликнул:

– Где он только силы берет?

– В отчаянии, – подсказал первый помощник.

Но сейчас, застряв в болоте, Карлос чувствовал, что отчаяние отбирает у него последние крохи силы.

– Господи! – взмолился он. – Я так редко отвлекаю Тебя своими просьбами. Уж не припомню, когда и вспоминал о Тебе последний раз! Но сейчас взываю к Тебе! Не дай мне закончить свою жизнь так никчемно, подобно застрявшей под корягой жабе! Если уж пришел мой час, пошли мне гибель, достойную воина!

Карлос попробовал представить, как Бог на небе пытается рассмотреть в болоте его застывшую голову. Но почему-то не получалось, а вместо этого всплыла незамысловатая фраза: погибает тот, кто сдается. Где он мог ее услышать? Наверняка от отца. У него таких всегда мешок в запасе. Вспомнив об отце, Карлос подумал, что тот наверняка отправится на его поиски. И что же он увидит? Подохшего в вонючем болоте, будто осел, провалившийся в яму с дерьмом, своего сына! Ну уж нет! Заскрежетав зубами и зарычав по-звериному, Карлос отпустил ветки и вновь вцепился в покачнувшийся холм. Захрипев от напряжения, он пополз вперед, удивляясь, откуда взялись силы. Ноги выскользнули из сапог, и Карлос, будто освободившаяся от хвоста ящерица, выбрался на островок. Почувствовав опору, он тут же уткнулся лицом в мокрые листья и забылся то ли бессознательным сном, то ли сонным беспамятством.

Очнулся он от холода, сковавшего погруженные в воду ноги и забравшегося под остывшую за ночь кольчугу. Солнце еще не поднялось, но свет уже разогнал ночную тьму и мягко рассеивался в ползущем над водой легком тумане. Подняв голову, Карлос огляделся вокруг. Он лежал на небольшом, с трудом державшемся на плаву зеленом островке. Рядом он увидел еще несколько таких же торчащих из воды холмиков. Заболоченный берег дальше превращался в широкое и чистое озеро. Сзади, всего в десяти шагах, в озеро впадал ручей, по которому он сюда и пришел. А рядом, на свободном от тростника клочке суши, поскуливая, толкали друг друга несколько серо-пятнистых тел. Карлос дернулся, инстинктивно поджав ноги. Он совсем рядом с берегом! Ему казалось, что в воде он прошел не меньше полусотни метров.

На расстоянии вытянутого в руке багра, высунув истекающие слюной языки, сидели шесть гиен, жадно пожирая его глазами.

От такого соседства Карлос заворочался, и от его островка побежали круги, всколыхнувшие застывшую гладь озера. Перевернувшись на спину, он попробовал сесть, но чуть не опрокинулся, еще сильнее притопив холмик.

А гиены от близости столь легкой, но недоступной добычи громко и взволнованно скулили, не решаясь ступить в воду.

Неожиданно с разных сторон озера, почувствовав возню Карлоса, потянулись, выставив над поверхностью глаза и черные спины, болотные крокодилы. Первыми рядом оказались небольшие рептилии размером чуть больше метра. Но, несмотря на размеры, хищной злобы им было не занимать. Карлос попытался отползти подальше от края островка, тот от этого еще сильнее раскачался, привлекая новых рептилий. Карлос с ужасом увидел, как один крокодил нацелился явно на его босую ногу. Карлос выдернул из-за пояса пистолет и, не целясь, спустил курок. Замок глухо щелкнул, но выстрела не последовало. Пролежав всю ночь в воде, пистолет превратился в бесполезную железяку. Взвыв от досады, Карлос швырнул его в приближающуюся бугристую спину. Неожиданно левая рука дернулась и с хрустом вывернулась из плеча. В тот же миг жуткая боль, взорвавшись в руке, сотрясла все тело.

– А-а-а! Дьявол!