Волчий хребет (СИ)

- Шел бы ты домой Ранульф. - Роган тоже был здесь и не отходил от своей беременной жены, хотя и его тоже выгнали в итоге. - Я знаю, Нейна вытянет ее. Он ободряюще коснулся моего плеча, но я рефлекторно скинул его руку, дернув плечом. Меньше всего мне хотелось сейчас видеть и слышать Рогана. У него с женой все в полном порядке, она ждёт ребенка и счастлива. А моя женщина находилась на грани жизни и смерти. Боролась за свою жизнь в одиночестве, где-то в подлунном мире. Я уже молчал о том, что у Инге не было лица. Айза букваль срезала его! Нейна не знала, будет ли она видеть вообще. Швы она наложила, но вот глаз, для этого нужен был маг. А на Ристоре магов такого уровня не было.

Я закрыл глаза руками и зарычал от бессилия. Я был слеп, и не видел дальше своего носа. То, что мне рассказал Олав повергло меня в шок. И единственное, что удерживало моего внутреннего зверя от жажды крови - это любимая женщина, борющаяся за свою жизнь. Я ведь тогда не поверил Айелет, я готов был ее растерзать прямо там, в доме ее отца, но мой волк уже ушёл, а ее отец выбрал высшую меру наказания для младшей дочери, он отлучил ее от рода лишив поддержки семьи и Луны-Хранительницы.

Айелет твердила, что не причём, что она всего лишь забрала то, что заказывала Давина и пила этот чай вместе с ней. Она любила сестру. Да, она тоже была влюблена в меня, но когда я пришел не к ней, приняла мой выбор. А потом, я узнал, что Айелет сбежала. Больше меня ничего не держало в Хивве, и я ушел. После этого Яхон нашел меня, и мы прибыли на Ристор, где я заново учился жить, но уже, как обычный человек. И мне бы обратить внимание на Айзу, на ее лихорадочный блеск глаз, на ее сумашедшую радость и не детские прикосновения ко мне. Но я оказался слепцом, не видящем дальше своего носа!

Глава 25. Выздоровление

На протяжении мучительных недель я боролась за свое выздоровление. Каждый день начинался с агонии, когда раны на моем лице пульсировали и зудели, напоминая мне о жестокости Айзы. Едкая боль раздирала меня изнутри, заставляя порой кричать или плакать от безсилия. Нейна запрешала мне вставать, и прикасаться к лицу первое время. Мой левый глаз, когда-то яркий и сияющий, теперь был бельмом, помутневшим и бесцветным. Я знала, что навсегда потеряла зрение, и эта мысль угнетала меня больше всего. Мое лицо, пусть и не такое прекрасное, покрылось ужасными шрамами, которые, как я боялась, навсегда останутся со мной, хоть Нейна и утверждала, что их будет почти не видно, а Тамила сокрушалась, что я не оборотень, а то бы перелиняла и все шрамы бы сошли .

Нейна приходила и уходила, выполняя свои обязанности с состраданием и терпением. Она промывала мне раны, меняла повязки и давала какой-то горко-сладкий настой, от которого боль утихала и меня клонилл в сон. Боль порой была невыносимой, как будто адский огонь, она пожирал мою плоть.

Но я отказывалась сдаваться. Я цеплялась за каждую унцию надежды, мне было ради кого жить. Я верила, что однажды боль утихнет, а шрамы заживут. Пусть они останутся, ка напоминание, но все же, они будут не так заметны.

Постепенно, понемногу, раны начали заживать. Красные, воспаленные шрамы становились более бледными и менее заметными. Боль постепенно уменьшалась, хотя никогда не проходила полностью.

Ранульф приходил ежедневно, как только мне стало чуть полегче. В первый раз, когда он пришел, его не пустили, и он влез окно, разлив какие-то настойки и Нейна смирилась.

- Моя волчья ягодка, - прошептал Рануль, устраиваясь на постели рядом со мной. Его взгляд, полный жалости, скользил по моему изуродованному шрамами лицу. - Прости, это я виноват. Не уберег тебя. Хотя и обещал.

Я попыталась улыбнуться, говорить я могла с турдом, да и Нейна запрещала мне говорить, боялась, что шрамы разойдутся.

Он нежно коснулся моей руки, сжал пальцы. Его прикосновение вызвало во мне щемящую боль, но и одновременно тепло, которое согревало изнутри.

- Ты не виноват, - я все же заговорила, с трудом ворочая пересохшими губами. - Это не твоя вина.

- Но я мог бы сделать больше, - возразил он, его голос звучал глухо. - Я смог бы защитить тебя, знай я наперед о чувствах Айзы. Но я не знал, не хотел ее замечать, я полностью ушел в себя, пока в моей жизни не появилась ты.

Я покачала головой, пытаясь освободить свои пальцы из его хватки.

- Нет, Ранульф, - возразила я. - Ты сделал все, что мог. А Айза, Яхон должен был заметить, что сестрой не ладно. Должен был видеть, как она смотрит на тебя. Ведь он же ее брат.

Его взгляд встретился с моим, и я утонула в его золотистых глазах, мерцающих в полумраке комнаты, полных боли и любви.