Волчий корень

— Связал твоего иуду, что дальше делать? — Перед Волковым стоял Федор.

— Он не сказал, чем именно усыпил ребят?

— Как же, сказал, настойка мака, его обычно раненым дают, чтобы спали как следует, сон лечит. Верное средство.

Волков направился к гостевому домику, Федор следовал за ним.

— Если ты напоил ребят и остался здесь, а не сбежал, стало быть, кого-то ждал, — начал с порога Волков. — Говори кого.

— Ну… — Замятня опустил голову на грудь.

— Еще точнее. — Волков распахнул тулуп, сев напротив пленника.

— Если что, я ведению допроса обучен. — Федор прислонился к дверному косяку.

— Чем ты будешь пытать? У тебя ни дыбы, ни… — Замятня внезапно замолчал.

— Я, мил человек, сейчас в женском монастыре, — мягко промолвил Федор, — и у сестер во Христе завсегда спицы для вязания имеются, а у тебя, любезный, такие выразительные глаза… И если Юрий Сигизмундович прикажет, я…

— Неплохая идея, — кивнул Волков.

— Ты не посмеешь государева опричника без суда, без следствия.

В голосе Замятии слышалась неуверенность, он переводил взгляд с Волкова на Черного, потом снова на Волкова.

— Суд? Следствие? Это я суд, и я веду следствие! Ты только что признался в том, что опоил семерых опричников, верных слуг государя и моих друзей. Людей, которые как раз в это время расследовали дело твоей родной тетки. Дело, по которому до сих пор ты шел как свидетель. Кроме того, признался, что сделать это тебя надоумил царев ближник Скуратов-Бельский. И если выяснится, что ты оговорил его… — Волков помотал головой. — Поэтому, а впрочем, время дорого. Если бы ты опоил их, чтобы сбежать, я бы понял. Но ты сделал это, чтобы предать их в руки врагов. И я хочу знать, кто эти враги. Кто придет в монастырь? Когда их ждать? — Он внимательно посмотрел на притихшего Замятию и кивнул Черному. — Федор, приступай.

До последнего Волков не сомневался, что Черный просто пугает Замятию, но тот спокойно снял с себя шубу, оправил пояс и, оглядевшись в пустой комнате и не найдя ничего подходящего, вынул из голенища нож и шагнул к пленнику.

— Не на… Кудесник, Юрий Сигизмундович, я же не…

— Кто приедет в монастырь? — Волков не шелохнулся, когда Федор, взяв Замятию за ухо, поднес к лицу острие клинка. — Или у тебя уши лишние, так мы сейчас это дело подправим.

— Малюта пришлет людей. Хотел, чтобы и тебя, тепленького, но только я не успел, я приготовил, а ты ушел, точно знал. — Замятня облизал пухлые губы, с опаской поглядывая на Федора.

— А на что мы все Малюте сдались, да еще и сонные?

— Он говорил, народ поднимут оборотня бить, и этих заодно, чтобы после государю доложить, мол, деревенские всех порешили. Кто же потом станет разбираться, спали во время убийства покойники или нет.

— Разумно, — кивнул Волков. — Хотя я бы, пожалуй, определил, сопротивлялись они или нет. И когда же ожидать гостей?

— Так. — Замятня попытался посмотреть в окно, но Федор загораживал свет. — К полудню, но могут и раньше.

— Времени не так много. — Федор опустил нож.

— Ребята в таком состоянии не смогут бой принять. — Волков поднялся.

— Я есть, мои ребята… — Федор убрал оружие в ножны. — Стены крепкие, выстоим, сколько Бог даст.

— Если они скажут, что они слуги государевы и действуют по его приказу, нам лучше не сопротивляться. — Волков искал решение, но его не было. — Нам с ними лучше вообще не встречаться. Сделаем вид, будто бы ничего такого не знаем, выполняем приказ. И ходу отсюда, ходу.

— Может, в деревню вернемся, я их спрячу и тебя тоже.

— А этого?

— Да хоть здесь же, в царицыной келье, повесим. Предателям одна дорога.

— Утро уже, люди увидят, что ты гостей привез. Пойдут опричники спрашивать, укажут, куда повел, еще и до крыльца проводят.

— Есть место одно. — Замятня попытался встать, но веревки мешали ему это сделать. — Деревенька Семеновка называется. Не моя, одного хорошего человека, бывший наш холоп, отец его дворянином сделал, за верную службу подарил деревню на кормление. Она недалеко отсюда находится. Малюта про нее не знает.

— Есть такая, — оживился Федор. — Только если конными, все равно придется через Сельцо проехать. — А там, не ровен час, встретимся. И потом, откуда нам знать, что ты снова не предашь?

— Так если Малюта явится и вас не застанет, меня все одно уморит. — Замятня ерзал, но никак не мог ни встать, ни развязать хитрых узлов. — Пока едем в Семеновку, ребята в себя придут. А там бабы их бульонами да отварами в два счета вылечат. Ну, пожалуйста. Я их отравил, я теперь и спасу. Отработаю. Ну, Юрий Сигиз-мундович, позволь службу тебе сослужить.

— Уже сослужил. — Волков горько усмехнулся. — Федор, можешь провести до Семеновки, минуя Сельцо?

— По лесу? На конях? — Он отрицательно помотал головой.

— Можно на лыжах. — В дверях стояла игуменья Евпраксия. — В сарае дровяном лыжи имеются, монастырь иногда зимой так заносит, до ближайшего села не добраться, а вдруг что… Здравствуй, Федор. Коней к себе в деревню забери. Спросят откуда, скажи, мол, дознаватель из столицы велел дом ему приготовить, стойло для лошадей и баньку затопить. Куда сам делся, не ведаешь.