Волчий лог

А сердце бухает, набирает темп, нежный женский запах окутывает, туманит сознание, проникает в ноздри и бьет в голову почище вина.

Что за чертовщина?

Слишком сильная реакция. Нужно брать себя в руки, пока окончательно не спятил. И не дышать хоть пару минут, отстраниться от сводящего с ума аромата.

— Ну ладно, — вздохнула Ника. — Не хочешь — не надо. Мне ведь все равно завтра уехать придется. Богатым дяденькам не ко двору пришлась… Не будет мне тут жизни…

В голосе девчонки прозвучала такая тоска, что мне не по себе стало. В груди неприятно похолодело, самоконтроль полетел к черту, и захотелось перекинуться, чтобы обнять, сжать до хруста, всем телом ощутить, в губы впиться…

— Думала, хоть здесь себя дома почувствую, — грустно шептала Ника, поглаживая мои уши. — А этот… И ведь показался нормальным мужиком, а вот, надо же… Домик ему мой мешает, видите ли! Участок расширить… И так, не жизнь, а сплошная дорога. Все бегу, бегу… И конца этому не видно.

Она всхлипнула и уткнулась в мой загривок.

Эй, ты чего?

На язык попали соленые капли, а с губ девчонки слетел новый всхлип.

Да что ж такое-то?! Сердце сделало какой-то немыслимый кульбит и сорвалось с цепи.

— Представляешь, Волчок, а он мне понравился, — вперемешку с хлюпаньем, шептала Ника. — Первый раз со мной такое, после бабушкиной смерти. Как будто родного человека встретила. Вот, совсем своего. А он… Таким же козлом, как и все, оказался.

Внутри все дернулось, отзываясь на это признание.

«Моя! — билось в душе. — И плевать, что она человек. На все плевать. Никому не отдам! Никому и ничему!»

По позвоночнику прошла жаркая дрожь.

Я сам не заметил, как зверь ушел под кожу, как изменилось зрение, как вместо лап появились руки, которые обняли худенькие вздрагивающие плечи. И я отпустил себя. Пусть говорят, что человек оборотню не пара. Это ничего не значит. Всегда есть выбор. И мой выбор — вот он. Рыжая, смешливая девушка, с самыми красивыми глазами на свете и с лучистой улыбкой, от которой на сердце становится тепло и солнечно.

Наплевав на все, перестал с собой бороться и сделал то, что хотелось сделать с первой минуты, как ее увидел. Руки сжали тонкую талию, губы нашли соленый от слез рот, и мир вокруг изменился, став совсем другим, не таким, каким был еще час назад.

«Моя! — снова зазвучало внутри. — Никому не отдам!»

А в ответ неожиданно послышалось:

— Твоя. Только твоя!

Не веря себе, уставился в огромные сияющие глазищи и переспросил:

— Ты меня слышала?

Но как? Как такое может быть? Она же не моя пара. Или… Неужели старинные легенды о том, что пару можно найти и среди людей — правда?

— Ну я же не глухая! — счастливо улыбнулась Ника и потянулась к моим губам.

Значит, правда услышала. Удивительная девушка! Казалось, она не заметила ни моего превращения, ни исчезновения своего Волчка. Она даже не задумалась, как я здесь оказался.

— Егор, — прошептала моя рыженькая, и мне стало не до размышлений. Не помню, как донес Нику до дивана, как снял с нее то самое синее платье, которое весь вечер сводило меня с ума, как сжал в ладонях мягкую, спелую грудь…

Слов не было. Абсолютно. Да и что говорить? Никогда раньше, ни с одной женщиной мне не было так хорошо, как сейчас с Никой.

Все-таки пара… Черт! Как такое возможно? Люди и волки — два разных мира. Мы разные во всем: в поведении, в возможностях тела, в эмоциях. В нас слишком много от звериной испостаси даже в человеческом обличье: мы сильнее, жестче, менее подвержены болезням, чем обычные люди, да и чувствуем все иначе.

А тут вдруг… Ника.

Мягкое, податливое тело под моими руками, ямочки на пояснице, крутой изгиб бедер… Чертовски красивая и соблазнительная! И как удержаться, как не забыть о том, какая она хрупкая?

Дыхание сбивалось, волк рвался наружу, принуждая меня завершить привязку, и мне с трудом удавалось его сдержать. Не хватало еще причинить Нике боль.

Движение, еще одно, и вот уже мы — одно целое.

Я почти оглох от грохота бьющегося о ребра сердца. Зашибись, ощущения… Знал, что с парой все иначе, но даже не догадывался, насколько.

Рыжие волосы Ники разметались по покрывалу, колдовские глаза потемнели, в них горел яркий огонь, влажные губы приоткрылись в беззвучном призыве.

— Ника.

Мне хотелось произносить ее имя снова и снова, перемежая его поцелуями.

— Ника…

— Что, Егор?

Серая глубина закружила, утянула, обдала жарким огнем…

— Выйдешь за меня? — сорвалось с языка.

— Это предложение? — хитро усмехнулась рыженькая.

Она приподнялась на локтях и окинула меня нарочито оценивающим взглядом. Нашла время веселиться.

«Да» упало тяжелым камнем. Наверное, впервые в жизни я почувствовал волнение. Как много всего впервые. Что, если она не согласится? Что, если не поверит?

— Ну…

Ника вывернулась из моих рук и села по-турецки.

— Тебе так нужен мой дом?

В лукавых глазах заплясали яркие искорки. На щеках появились ямочки, и я не удержался, коснулся одной из них пальцем. Такая мягкая кожа… И запах. Нежный, сводящий с ума, особенный.

— Мне так нужна ты.

Я взял ее руки в свои и твердо сказал:

— Отрицательный ответ не принимается.