Волчий лог

От обработанной сер-кодом пули на смуглой коже Брягинцева остался тонкий шрам в виде звездочки. До конца он никогда не исчезнет, но хоть краснота уже прошла.

— Вау! Круто! А он мне покажет?

Ответить я не успела.

— Ну и долго мне вас дожидаться?

Дверь бесшумно открылась, и в спальню вошел Стас. Он выглядел привычно хмурым, но меня больше не смущала его внешняя суровость. Я легко читала в его глазах и душе то, что скрывалось под холодной маской.

— Стас, а ты мне шрам покажешь? — тут же кинулся к нему Никитка.

— Вот как бассейн достроим, тогда и покажу, — хмыкнул Брягинцев.

Он посмотрел на Ника и добавил: — Правда, не знаю, когда это будет.

— Почему?

— Так все помощники разбежались.

Стас подмигнул растерявшемуся Никитке и перевел взгляд на меня:

— А главный специалист вообще самоустранился.

— Мы уже собирались к тебе идти, — попытался оправдаться сынка. — Скажи, мам?

— Собирались, — согласилась я, наблюдая, как в серых глазах стоящего напротив волка разгорается знакомый желтый огонек.

Сердце забилось быстрее, потом загрохотало, отдаваясь в ушах, губы враз пересохли, дыхание сбилось. А внутри уже кружило то мощное и до боли сладкое, что вошло в мою жизнь вместе с этим мужчиной.

— Никит, сможешь кое-что передать рабочим? — не отрывая от меня взгляда, спросил у Ника Стас.

— Ага! — кивнул сынка.

— Найди Степана и скажи, чтобы сделали перерыв. А потом сходи на кухню к бабе Любе. Кажется, она твои любимые пирожки испекла.

— С ливером?

— Да.

Сынку не нужно было долго уговаривать.

При одном только упоминании о пирожках с ливером он сорвался с места и рванул из комнаты, а мы со Стасом одновременно шагнули вперед и задохнулись от той властной волны, что швырнула нас друг к другу.

Руки, губы, горячее дыхание на коже… Резкое проникновение и офигительное чувство наполненности, водоворот эмоций и ощущений, заставляющий терять голову и тонуть, тонуть, тонуть… В грозовых глазах, в пламени поцелуев, в вихре прикосновений и в жарком грохоте сердца.

Стас двигался сильно, мощно, от его недавней слабости не осталось и следа. А я подавалась ему навстречу, признавая и его силу, и его главенство, и его чувства.

Моя пара. Мой волк. Мой мужчина. Тот, с кем я наконец ощутила себя счастливой. И тот, кто взял на себя ответственность за нас с Ником так же естественно, как присвоил меня себе.

Глава 9

Инга

— Инга, пора спускаться, там уже Стас твой нервничает! — в дверь просунулась голова Сотниковой.

— Марин, не торопи нас! — шикнула на распорядительницу Ника. — Сейчас идем.

Она поправила шлейф моего платья и окинула меня придирчивым взглядом.

— Брягинцев с ума сойдет от счастья, — довольно улыбнулась подруга.

Это точно. Особенно, когда разглядит глубокое декольте и вырез на спине. Платье я покупала в одном из лучших салонов города, мы с Никой специально туда ездили. Тогда оно показалось мне подходящим, а вот сейчас, стоя у зеркала, я засомневалась, не хватит ли Стаса удар при виде моей неземной красоты?

— Волнуешься?

Ника встретилась со мной глазами в блестящей глубине старинного зеркала. В нем все казалось чуточку иным, ненастоящим, сказочным. И красивая девушка в длинном белом платье, и стоящая за ней рыжеволосая нимфа в нежно-кремовом костюме, и огромная кровать с кованым изголовьем, и серебристый шелк стен.

— Есть немного, — кивнула в ответ.

— Это пройдет, — уверенно заявила рыжуха, а я вспомнила, как успокаивала ее перед свадьбой, и усмехнулась.

Кто бы мог подумать, что мы с Никой подружимся?

— Пора, Ин, — поторопила меня Брагова.

Она покосилась на большие напольные часы, стрелки которых подходили к двенадцати, и решительно вскинула подбородок. В глазах ее сверкнула желтизна. Сильная у Ники волчица, я ее даже на расстоянии чувствую. Неудивительно, что парой альфы оказалась.

— Инга?

Ника словно почувствовала, что я думаю о ней.

— Все нормально? — насторожилась подруга.

— Да, идем.

Я бросила последний взгляд в зеркало, перекинула шлейф через руку и пошла к двери.

***

Огромный зал сверкал огнями. Ярко горели огромные люстры, отбрасывая на стены разноцветные блики, блестели хрустальными подвесками изящные бра, в больших стеклянных подсвечниках таяли под оранжевым пламенем толстые свечи. В воздухе витал нежный аромат роз, перемешанный с запахом воска, которым вчера натирали паркет.

Никогда еще парадная зала не выглядела такой роскошной.

Светлая ковровая дорожка стелилась мне под ноги, а я шла по ней, не замечая застывших по обеим сторонам прохода гостей, не видя никого, кроме своего волка.

Стас стоял у самой арки. Лицо его было бесстрастным, но я знала, что за этой привычной маской бушует настоящий ураган эмоций. Завершившаяся привязка позволяла мне чувствовать все, что скрывается за невозмутимым фасадом: и нетерпение, и волнение, и восхищение. И что-то еще, чему я не могла подобрать названия, но что отзывалось в моем сердце ответной волной тепла и счастья.

— Инга, — Стас взял меня за руку и притянул к себе. В его глазах сверкнула желтизна.