Волчий пастырь. Том 2

После прохождения первых этапов начальной подготовки у каждого из нас уже была своя комната. Маленькая, как пенал – помещалась только койка, шкаф и душевая кабинка.

Маленькая, но зато своя. Отдельная.

В свою комнату я Дженнифер и привел. И усадив на кровать, сел сам рядом, держа ее за руки и заставив посмотреть мне в глаза. Дженнифер глянула на меня чистым, почти без зелени сияния взглядом. Как маленький ребенок, которому делают больно, а он не понимает за что.

– Забудь. Просто забудь все, что ты только что услышала, – произнес я, мысленно кляня себя за несдержанность.

Дженнифер вздрогнула и, пронзительным взглядом глядя на меня, с трудом сглотнула. Она постепенно понимала сказанное мной и начинала надеяться, но еще не принимала и не верила в услышанное. Несколько раз порывалась что-то сказать, но ей не хватало воздуха. Или сил. Или смелости.

– Ты меня ему не отдашь? – прошептала она едва слышно, после чего затаила дыхание в ожидании ответа.

– Нет.

Некоторое время мы сидели, так и держа друг друга за руки, после Дженнифер обняла и уткнулась мне в плечо, всхлипывая. Наконец давая волю эмоциям – я сейчас, держа в объятиях вздрагивающую от рыданий девушку, вдруг понял, что плачет она впервые с того момента, как очнулась в лесу Фегервар во время лечения дриад.

Так, обнявшись, мы провели очень много времени. Дженнифер, дав наконец волю эмоциям, плакала без остановки, я смотрел в окно и думал.

О том что сделал, что делаю, и что предстоит сделать.

Солнце уже село, ночь за окном приняла привычный зеленый отсвет, а мы по-прежнему сидели на кровати. Отпустив вожжи сдержанности и выплакав все слезы, Дженнифер обмякла. Причем ее подспудное напряжение, с которым она жила, оказалось столь велико, что сейчас девушка буквально обессилела. Она просто была не в состоянии подняться.

Я помог ей раздеться и уложил на свою кровать, аккуратно накрыв одеялом – Дженнифер только улыбнулась мне едва-едва, и заснула почти моментально. Сам же я за всю ночь глаз не сомкнул. Сидя на подоконнике, глядя в зеленое сияние на небе, я размышлял о предстоящем рейде в Дракенсберг уже с долей оптимизма.

Потому что наличие в команде магистра Никласа делало задачу выполнимой. Выполнимой по условиям, а не выполнимой с надеждой на фактор удачи или направленной божьей помощи.

И я был этому определенно рад.

В «04:45», когда я решил переместиться на кресло и немного поспать, ухватив от уходящей ночи оставшиеся два часа сна, раздался гудок ревуна побудки. Мерзкий звук, от которого сон слетает напрочь – и от которого Дженнифер соскочила с постели.

Увидев меня, не сразу поняла, что происходит и как здесь оказалась. После машинально прикрылась одеялом и только потом, судя по взгляду, вспомнила события вчерашнего вечера.

Дверь в этот момент отрылась – на пороге появилась знакомая мне спартанка инструктор. Та самая, которая сопровождала персонально меня во время отбора. Без слов и удивления (и без порицания – вообще-то ночевки вдвоем в одной комнате строжайше запрещены) спартанка окинула нас внимательным взглядом и жестом показала, что нам пора на выход. Смущающаяся Дженнифер оделась за считанные секунды, мне же не было нужды – я всю ночь и так в одежде провел.

Через несколько минут, которые требовались для приведения себя в порядок, мы впятером, вместе с Кавендишем, Нессой и Гарретом, уже двигались следом за провожатой-инструктором.

Здания казарм учебной части, как и плац, при этом оставались неосвещенными. Разбудивший нас ревун звучал лишь в наших комнатах, персонально для нашего отделения. Вся остальная учебная рота, и наш красный взвод в том числе, продолжала спокойно спать.

Миновав плац, двигаясь в тени сосновой аллеи, мы прошли через охраняемый тамбур прохода и зашли в гремящий металлом решеток лифт шахты в скале. Через полминуты спуска очутились на большой арене Третьего закрытого полигона, где тренировались офицеры – в основном отрабатывали новые конструкты на демонах или бездушных куклах.

Здесь нас уже ждал магистр Никлас. Он стоял в центре площадки арены, в экипировке боевого мага без знаков различий. И, вместо приветствия, магистр раздал каждому из нас по эгиде большого пехотного щита.

Никого из своих в известность о статусе Никласа как нашего наставника я еще не поставил, поэтому почувствовал на себе крайне удивленные взгляды. Но, видя мое непоколебимое спокойствие, остальные успокоились и восприняли происходящее как должное.

– Господа курсанты, – заговорил между тем Никлас. – Ставлю вас в известность, что у вас, как у первого отделения красного взвода учебной роты, с этого дня произошло изменение в расписании распорядка дня: теперь ежедневно у вас будут проходить со мной две дополнительные тренировки. Первая утренняя, начинаешься в ноль пятьсот часов, в пять часов утра, если по-человечески… – сделал он необходимую, больше для себя, ремарку.