Волчий след (СИ)

— Что я мог промолчать на суде ради Эмбер?

Я отрицательно покачала головой и мягко улыбнулась, все еще пребывая в тумане замешательства.

— Что ты мне так сильно нравишься.

Мы улыбнулись друг другу, и Итан поцеловал меня. В полутьме нас никто не мог увидеть.

В глухой тишине ночи раздался противный металлический скрежет, и мы оторвались друг от друга. Я обернулась, но за окнами машины не было ничего кроме улицы освещенной фонарями и яркими квадратами света в окнах домов.

— Ты слышала? — спросил Итан.

Я кивнула, продолжая вглядываться в темные очертания деревьев на противоположной стороне дороги. Только сейчас я заметила, что справа от машины выстроилась стена высоких деревьев и зарослей кустарников — самое начало леса.

Что-то с треском ударило в заднее стекло. Мы с Итаном одновременно обернулись, и в этот момент стекло с моей стороны разбилось, осыпая меня дождем из осколков. Итан попытался было закрыть меня собой, но я закричала:

— Поехали отсюда!

Машина резко сорвалась с места, я вжалась в сидение и обхватила себя руками. Сердце дико билось в груди и казалось, оно пытается пробить мою плоть, чтобы вырваться наружу. Глядя на Итана, я заметила, что он не выглядит таким напуганным до смерти, как я, но выражение его лица стало излишне напряженным.

Пытаясь не думать о случившемся, я заметила какой-то предмет, лежащий у моих ног. С волос посыпались осколки стекла, когда я наклонилась и все еще трясущейся рукой подняла с пола книгу. Знакомую книгу. Это было подарочное издание истории Гражданской войны в Америке.

Эту книгу подарил мне отец. Она стояла на полке в моей спальне.

Итан бросил взгляд на книгу в моих руках и спросил, продолжая вести машину на скорости восемьдесят километров в час.

— Что это?

— То, чем разбили окно.

Ветер с шелестом врывался в открытый проем, обрамленный остатками стекла, наполняя салон непривычным холодом. Итан снова оторвался от дороги, на миг наши взгляды пересеклись. Думали мы об одном.

— С какой силой нужно бросить книгу, чтобы разбить ею стекло?

Я почти знала ответ на этот вопрос, но для Итана пожала плечами, изображая недоумение. Книга дрожала в моих руках. Я не могла оторвать глаз от знакомой обложки, если бы я открыла ее, на обороте папиной рукой были написаны слова, которые я знала наизусть. Но я не стала этого делать и положила книгу на колени, пытаясь унять дрожь во всем теле.

Итан остановил машину перед моим домом и помог мне выйти. Он держал меня за руку пока мы шли по дорожке через двор, и отпустил только перед входной дверью. Его глаза смотрели на меня с плохо скрываемым ужасом.

— С тобой все нормально? — спросил он.

— Да. — Я хотела, чтобы слова прозвучали уверенно, но мой голос жутко сипел, и я сказала правду. — Нет, не знаю.

— Иди в дом. Не выходи на улицу, заметишь что-то странное, звони в полицию или мне, — распорядился Итан, а я только кивала. — Ты меня поняла?

Его руки легли мне на плечи, и я почувствовала, как предательские слезы появляются в глазах. Паника накрыла меня только сейчас, и я готова была броситься Итану в объятия, рассказать обо всем, что так долго приходилось держать в себе. Вместо этого я снова кивнула и руки Итана отпустили меня. Он поцеловал мой холодный лоб.

— Спокойной ночи, Джейн.

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Иллюстрация http://www.picshare.ru/view/8148786/

Я закрыла дверь на замок и прижалась к ней спиной, осматривая темную спальню. Вдруг кто-то притаился в кресле или за занавеской. Но в комнате никого кроме меня не было, и я включила свет.

Книги на полках, всегда стоящие плотным рядом, немного покосились. Чего-то не хватало. Я поставила «Историю Гражданской войны» и села на кровать, продолжая смотреть на корешки книг невидящим взглядом.

Кто-то был здесь. Кто-то настолько сильный, что может разбить стекло книгой. Кто-то настолько осторожный и незаметный, что может прорваться сквозь сигнализацию в доме Майка, напичканном современной техникой и всеми средствами безопасности.

Я гнала все страшные мысли прочь, но одна все же требовала внимания. Этой мыслью была мысль о моей старшей сестре.

Я никогда не рассказывала никому о том, что произошло перед ее смертью, даже вспоминать не решалась, но сейчас, только мысленно коснувшись имени своей сестры, воспоминания заполнили мою голову.

Моя сестра была не такой сестрой, каким братом был для меня Лукас. Мы видели ее крайне редко, ведь сразу после рождения папа отнял ее от Эллен и передал на воспитание своей сестре. По нежеланию Эллен что-либо об этом рассказывать я поняла, каким сильным ударом это для нее стало, но она простила отца, и мы с Лукасом, появившись на свет, остались в семье. Эмма никогда с нами не жила. Она лишь изредка приезжала на каникулы, так как тетя Маргарет жила слишком далеко, чтобы делать частые визиты.