Кошка – чистюля известная. Чуть свободная минута – она лапкой шерстку умывает, вытирает. Так и блестит вся.
Коровы на лугу тоже остановились, жевать перестали, начали по очереди одна другой шеи вылизывать.
Лисица, все знают, хитрая, лишний раз в грязь не сунется, лишний репейник на хвост не подцепит, обережется. А сегодня поутру где не побывала: и возле курятника, и возле амбара, и в болоте от собак пряталась… Не раздумывая в речку бросилась, переплыла, хвост по воде проволочила, на песок вышла да… как встряхнется! Брызги дождем посыпались, с ними вместе и вся грязь. Осталось только посушиться, припушиться.
Ворона наблюдает, размышляет. Одно-другое перо поправила, говорит важно:
«Умеете вы умываться. Чистые. А каково ежику живется? Ха-ха-ха! Попробуй умой его».
А ежик легок на помине. Бежит себе по делам. Увидел зверей – испугался, в клубок свернулся.
«Ты смотри-ка, чистый», – удивляется ворона.
Действительно, иголки одна в одну, все черненькие, кончики беленькие.
«Да вон уже нацепил мусора, – говорит лисица. – ты бы, ежик, в речке умылся», – советует ласковым голосом. Хитрая. В воде клубком не поплаваешь – развернуться придется, глянь, тогда и на зуб можно его попробовать.
«Вы мне не мешайте, отойдите, я все сам знаю», – отвечает еж недовольно.
Конечно, ни лошадь, ни корова с вопросами и советами не лезут. И лисице с вороной неудобно стало приставать с насмешками к еже. Ушла лисиц, замолчала ворона.
Еж высунул наружу нос, он у него черный, как будто слегка нагуталиненный, понюхал, осмотрелся и побежал дальше. Бежит быстро, все иглы волной качаются – ни одна травинка, ни одна мусоринка удержаться не может. Мигом все слетели.
«Ко мне грязь никогда не пристает, не успевает», – крикнул напоследок.
«Точно, шустрый слишком», – говорит ворона уважительно. Еще перышко-другое поправила и сама про дела вспомнила, полетела.
В шалаше стало тихо. Славик заворочался, ему хотелось спросить, но он побаивался нарушить уговор с дядей Петей. Тот словно догадался, что Славик сейчас заговорит, опередил:
– Я придумал рассказик после того, как ты рассказал нам про ежика. Теперь ты понял, как их сочинять? А сейчас давайте спать.
Отец одобрительно угукнул.
Славику ничего не оставалось делать, как молча повернуться на другой бок.
Глава восьмая
Неизвестный соглядатай
Я возьму в руки пластиковое удилище лишь после того, как в знаменитом «Карнеги холл» музыканты начнут исполнять Бетховена на пластмассовых скрипках.
Из дневника Славика