Волчий зарок

– По каким критериям устанавливались цены на этот мазут? Почему такие низкие цены?

– Ну, во-первых, этот вид топлива сейчас считается отходом производства и практически не имеет спроса на рынке, а у нас нет в данный момент возможности производить его вторичную обработку, – прокашлявшись, ответил начальник отдела реализации. – Во-вторых, мазут занимает слишком много складских объемов и этим тормозит производство другого, более выгодного, с коммерческой точки зрения, сырья. Ну, а когда на него нашелся покупатель, готовый приобрести практически весь объем мазута нашего комплекса, то я решил пойти навстречу его предложению и получить хоть какую-то прибыль вместо убытков за хранение. Кстати, свое предложение по цене на мазут я завизировал у Александра Михайловича!

– Что-то такое припоминаю, – согласился Веселовский. – Действительно, это была выгодная сделка. И...

– Выгодная? Для кого-то даже слишком! – перебил его Владимир и, заметив, как удивленно стали переглядываться между собой собравшиеся, продолжил: – Ценообразование на мазут мы с вами еще обсудим. Но сейчас я собрал вас по другому поводу. У меня есть абсолютно достоверная информация, что под видом мазута с комплекса был вывезен высокооктановый бензин!

– Не может быть! – растерянно пробормотал Веселовский и, обведя взглядом лица сотрудников, посмотрел на Полунина: – Вы уверены в своем источнике, Владимир Иванович?

– Будьте спокойны. Уверен, – усмехнулся Полунин. – И теперь, прежде чем передать дело в суд, хочу сам разобраться, кто из вас в этом виноват!..

Дальше в кабинете Полунина начало твориться нечто невообразимое. Каждый принялся оправдываться, с пеной у рта доказывая свою невиновность. Бухгалтер кричала, что вообще ничего не могла об этом знать. В ее обязанности входит лишь проверка объемов оплат, и ничего больше!

Аюкаев божился, что ничего не знал об этом, и вопил о невозможности самому контролировать каждый участок работ. Он тыкал пальцем в завскладом и говорил, что отпускать товар входит именно в ее обязанности. А Кочеткова требовала, чтобы ее в это дело не вмешивали, поскольку она лишь проверяет документы и дает распоряжения операторам о том, что и откуда грузить.

– А если кто и виноват в таком происшествии, так это контролер! – вопила она, тыкая пальцем в Шикина. – Он должен проверять соответствие вывозимого груза выписанным накладным!

Контролер замахал руками, говоря, что дело было поздно вечером. Приборов для измерения химического состава вывозимого груза у него нет, а визуально что-то определить на проходной, где горит только одна лампочка, да и та над дверью его кабинета, а не над цистернами, просто невозможно!

Лишь один Веселовский взирал на спор молча. Гендиректор внимательно следил за перепалкой, переводя взгляд с одного лица на другое, словно тигр, выбирающий жертву. В итоге все спорщики дружно сошлись в своем определении козла отпущения. Они решили, что если кто-то и способствовал совершению махинации с мазутом, то этим человеком мог быть только оператор, заливавший цистерны горючим.

Полунин, услышав такой вывод, усмехнулся. Заключение спорщики сделали верно. Но оператор был лишь исполнителем. Кто-то должен был отдать ему приказ. Владимир потребовал найти оператора, но это оказалось невозможным – этот человек две недели назад уволился с комплекса.

– Что же, дамы и господа, вам придется его найти, – усмехнулся Полунин, заканчивая импровизированное совещание. – И сделаете вы это не позднее завтрашнего дня. Иначе всех вас ждут большие неприятности!

* * *

Оператора, отпускавшего Бережному с приятелем высокооктановый бензин вместо мазута, не нашли ни на следующий день, ни через неделю. Оказалось, что в городе он был лишь временно зарегистрирован, а прописан оператор был в доме на одной из пермских улиц!

Полунин попытался выяснить, кто и почему принял этого человека на работу, но установить этого не удалось. После войны, развязанной Сатаровым за господство над нефтеперерабатывающим комплексом, и случившегося потом кризиса производства на «Нефтьоргсинтезе» возникла сильная текучка кадров и стабилизировать положение пока не удавалось.

Рабочие приходили и уходили, и начальник отдела кадров оказался просто не в состоянии вспомнить каждый факт приема на работу. Единственное, что он мог сказать Полунину о пропавшем операторе: этого человека порекомендовал кто-то из руководства. Но кто именно, выяснить так и не удалось, ведь прошло уже три месяца.

В Перми пропавшего оператора, чья фамилия была Свистунов, тоже не оказалось. После запроса в паспортный стол выяснилось, что этого человека нет по месту жительства. Его престарелая мать знает о сыне лишь то, что он уехал куда-то на заработки, а куда именно – не сказал. Свистунов имел две судимости. А теперь пермская милиция и сама разыскивала этого человека по подозрению в совершении кражи.