Волчица и пряности. Том 10

Обычный способ узнать, насколько человек искренен, – задать ему неожиданный вопрос. Так что Лоуренс не стал размышлять, а сказал от чистого сердца:

– Возможно, это из-за мороза и позднего часа, но он кажется совсем заброшенным.

– Увы, не кажется. Дела в последнее время идут ужасно. Я говорю это не из скромности, не как торговец, – а просто потому что это правда.

– …Очень жаль это слышать. Я бродячий торговец с материка и, честно говоря, плохо знаком с положением дел у вас в стране…

– Ясно. Значит, ты не слышал о запрете, наложенном королем Сильваном?

– Боюсь, что нет.

И городским, и бродячим торговцам, таким как Лоуренс, необходимо понимать законы тех стран, где они собираются торговать. Но если что-то случится, бродячий торговец может сбежать в безлюдье и тем самым уйти от того или иного закона. У торгового дома такой возможности нет – они не могут погружать и разгружать свои товары там, где нет порта. Для них законы – все равно что слово Единого бога.

– Если вкратце – запрет на ввоз чужеземных товаров. Продавать можно все, но покупать – только зерно и вино. Это сделано для того, чтобы –

– Чтобы остановить отток денег, да?

– Верно. Король на троне уже пять лет. Его главная цель – сделать нашу страну богатой. Но продажи шерсти с каждым годом все хуже. Кроме шерсти, королевство Уинфилд почти ничего не может продавать, а если выручка с продажи не может угнаться за тратами на покупки, конечно, наша страна беднеет. И поэтому король, которому не хватает опыта торговца, принял такое решение.

С этими словами Дойчман поднял руки; этот жест без слов говорил: «Какая досада». Судя по его недовольному виду, нетрудно было догадаться, что горожанам запрет был очень не по душе.

– Как только торговец узнаёт, что в Уинфилде он ничего не сможет продать, он, конечно же, перестает сюда плавать. Кораблей в порт приходит все меньше, постоялые дворы пустеют и затихают, никто не пьет вино в тавернах, мясо не продается, накидки и одеяла тоже продавать некому, конюшни на грани разорения, потому что им надо кормить лошадей, а менялам остается взвешивать лишь пыль, что скапливается на их весах.

– Заколдованный круг.

– Вот именно. Похоже, наш король прекрасно знает, как махать мечом в битве, но не умеет пользоваться здравым смыслом. Ничего удивительного, что наши дела идут все хуже. Мы и опомниться не успели, как в городе не стало денег, и… впрочем, сам взгляни!

Дойчман привычным движением достал монету. Клан Уинфилдов основал королевство после длившихся много поколений конфликтов разных кланов, населяющих архипелаг, и множества кровавых сражений с пиратами северных морей. Монета с профилем третьего правителя страны, короля Суфона, вся почернела. В тусклом свете, заполнявшем комнату, даже разглядеть, что на поверхности монеты, было трудно.

– Так вышло, потому что они подмешали в серебро изрядную долю меди или еще Господь ведает чего. Я слышал, даже искуснейшие из менял не могут дать ответ, сколько же серебра тут осталось. А когда к деньгам нет доверия, ими перестают пользоваться. Кажется, некоторые из аристократов даже начали скупать медные деньги, на которые можно покупать хотя бы хлеб, да только это все тщетно. Король в ответ лишь новые законы издает, все суровее и суровее…

Хоро и Коул тоже подались вперед, чтобы рассмотреть лежащую на столе монету, но тут же выпрямились, как только поняли, что Дойчман еще не закончил свой рассказ.

– При таком положении, в котором мы находимся, вполне естественно появление тех, кто хочет воспользоваться возможностью нажиться на нем.

Торговля – просто перетягивание каната. Потянув за канат, можно почувствовать, что находится на другом его конце. Если цена денег падает, если денег не хватает даже на хлеб… что должно произойти?

Торговые процессы в государстве – не какой-то таинственный ритуал, проходящий за закрытыми дверями. Деньги любой страны постоянно сравнивают с деньгами соседей, чтобы судить, чего каждая из этих стран стоит. Если монеты королевства Уинфилд все черные и дешевые, каким это королевство выглядит со стороны?

Как слабые олени обречены стать добычей волков, так и состояния, построенные на слабых деньгах, падут жертвой сильных денег.

– Ты говоришь о людях, которые приходят покупать владения, а не товары?

– Да; они это делают затем же, зачем акулы собираются возле раненой рыбы. Вот почему я с самого начала решил, что ты один из них, господин Лоуренс.

– Понятно. Ну да, Великий монастырь Брондела выглядит очень заманчивой целью. Он обладает не только властью и влиянием, но и богатыми владениями.

– Совершенно верно.

– В таком случае позволю себе поинтересоваться: кто именно сейчас акула?

Дойчман зубасто ухмыльнулся – такая ухмылка вполне подошла бы атмосфере разоряющейся таверны – и ответил:

– Флаг луны и щита.

– !

– Да-да, Альянс Рувика, который живет и процветает на северных землях материка. Это они сейчас в роли акулы.